Литературная Газета, 6592 (№ 13/2017) - [25]

И руководство «Рай» решило закрыть программу. Директор первого канала Rai1 Андреа Фабиано извинился твитом: «Ошибки должны быть признаны без всяких оговорок. Прошу прощения за программу «Поговорим в субботу» перед всеми». Сказала своё слово и президент «Рай» Моника Мадджони: «Я не видела программу, узнала о ней из разных сайтов. Это сюрреалистическое представление Италии 2017 года, и это было представлено государственным каналом – неприемлимая, огромная ошибка. Меня это задело и как женщину, и я искренне прошу прощения. Каждый день мы спрашиваем себя, как отказаться от стерео­типов в представлении женщины, а тут такая ошибка: и не только в бессознательной шутке, а в построении слайда и целой программы, которая базируется на худших стереотипах. Это не соответствует нашим принципам общественного телевидения, мы разберёмся».

Скандал очень напоминает то, что случилось на российском телевидении. Тоже Первый канал, тоже прайм-тайм. Владимир Познер и Рената Литвинова обидели не только русских женщин, но и мужчин-инвалидов и детей. Тоже поднялась сильнейшая протестная кампания в социальных сетях, обидчики тоже вынуждены были извиниться, но гендиректор канала прощения не просил, кого-то вроде уволил, но не тех людей, что оскорбили зрителей.

Евгений Уткин,

Милан

Бунт непоротых

Бунт непоротых

Общество / Общество / Опрос

Фото: ИТАР-ТАСС

Теги: общество , мнение , самосознание

Поколение сэлфи решило развлечься, устраивая переворот?

Как ни парадоксально, но прошедшие в стране митинги оппозиции можно считать поддержкой политики Путина. Ведь это именно он подписал указ о «Национальном плане противодействия коррупции на 2016–2017 годы». В прошлом году Следственный комитет уже возбудил 19,5 тысячи уголовных дел. Господину Навальному эта цифра показалась слишком маленькой, и поэтому он вывел на несанкционированный митинг подростков?

А что двигало ими? Школьники утомились давать взятки? Что это вообще за поколение, выросшее уже в новой, демократической России и так легко поддающееся на провокации? Стоит ли относиться к этим выступлениям как к детской шалости или пора бить в колокол? И не по украинскому ли сценарию мы можем пойти?

Аристократы духа митинги не устраивают

Когда молодёжь ввязывается в какое-­то протестное движение, можно не сомневаться, что, каков бы ни был повод, глубинные причины не материальные, а психологические и даже эстетические. Ибо для молодых чрезвычайно важно ощущать себя красивыми, а декорации, в которых они живут, дают им не так уж много оснований для такого самоощущения.

Расписывая (и совершенно справедливо) коррупцию как опаснейшее социальное зло, обычно говорят о том ущербе, который она наносит экономике. Однако главный ущерб коррупция наносит не экономике, а идеальному образу страны, её красоте. И всё-таки любить родину, гордиться ею, считать её прекрасной только за то, что в ней низок уровень коррупции, невозможно. Мы восхищаемся и людьми, и народами не за их чистоплотность, а за их свершения, и меня тревожит то, что за борьбой со всевозможными национальными пороками мы почти забыли о приумножении национальных достоинств. Об исторических свершениях, ибо только что-то долговечное создаёт единство народа, единство предков и потомков.

Россия золотого века, века Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова, Блока была классически коррумпированной страной. И хотя эта проблема только мелькала где-то на периферии их творчества, их век, их творения остаются и поныне самым главным, чем мы гордимся и благодаря чему ощущаем себя единым народом. В центре нашего (и всемирного!) образа русского золотого века остаются и останутся его достижения, а не его коррупция.

Можно, стало быть, сделаться великой страной, великим народом и при высоком уровне коррупции!

А что оставим потомкам мы? Каковы будут великие достижения, по которым нас запомнят?

Векам остаётся здание, а не чистота в доме. И хотя наводить чистоту чрезвычайно важно, это всё же не может заменить возведения стен – исторических свершений, поражающих воображение потомков. Об этой задаче мы совершенно забыли, лихорадочно обустраивая дом без стен. Разве что иногда отвлекаемся, дабы осмеять понятие «национальная идея»: живут же, мол, все приличные народы безо всяких идей, а грязи (коррупции), между прочим, у них изрядно поменьше, чем у нас. Хотя ещё большой вопрос, живут они или доживают, что заставит их приносить серьёзные жертвы, если, избави бог, на них навалится какое-то серьёзное испытание.

А вот на нас оно уже навалилось. И потому нам остро необходимо видеть в своей стране источник не просто удобств, но высоких переживаний, питающих нашу связь с вечностью, которых одна лишь чистота и порядок породить не могут.

Однако восхищать, поражать воображение своих граждан великими свершениями государство не сумеет без возрождения национальной аристократии, без творцов и служителей наследственных («бессмертных») грёз. Именно аристократы духа, настроенные на служение бессмертному, творят великие дела, порождая и в остальных чувство собственной неординарности, собственной долговечности. Весь комплекс устремлений аристократического слоя и оказывается той самой национальной идеей, которая не декларируется, но осуществляется.