Литературная Газета, 6573 (№ 43/2016) - [19]

***

Узкая, как ладонь,

Сердца стук считающая

Слезами окроплённая

Усыпанная камнями

Перехватывающая дыхание

В гору и под гору

Протянутая суровой нитью

По Твоей жизни

До

ро

га

* * *

Мне снился старый дом

В два этажа,

Куда со страхом на крыльцо всходила,

Потом в сарай…

В вечерней полумгле

Луч солнца трепетал,

как в сельском клубе

Немое чёрно-белое кино.

Священный луч, мерцающий в пыли,

На миг пронзил моё воображенье,

Глухие стены двинулись,

И время

Текло не знаю вспять или вперёд.

Моя незащищённая душа

Была готова вынестись наружу…

Как луч погас.

Вдруг захотелось плакать,

Как в детстве –

И не знаю отчего –

Виденья или от его утраты.

Душа в стенах просторного сарая

Вдруг сжалась

до размеров сундучка.

В какое-то мгновенье слабый луч

Пролился виноватою улыбкой…

Потом угас.

Наверно, солнце село.

Вашка

О, только ты, моя река, всегда рядом.

Только к тебе

я мысленно возвращаюсь

каждый раз,

Будто до сих пор связана пуповиной.

Будто моя жизнь,

Как лодка,

Привязана к твоему берегу.

Ты течёшь и течёшь.

А я –

Вот эта тоненькая берёзка,

Согнувшись,

Стою над потоком

И всматриваюсь

в глубины твоих вод

И понимаю –

Есть реки глубже,

Но нет ничего глубже

Моей реки.

Есть лодки длиннее,

Но нет длиннее тени

Сашкиной лодки,

Которая до сих пор тянется

от Важгорта до Пучкомы.

И нет на других перекатах

столько знакомых камней,

С которыми

разговаривала в детстве.

Сегодня

Занесу домой

Охапку пастушьей сумки –

Букет с чужих берегов.

Но каждый раз

в любом месте эти цветы

напоминают мне

Солнечный свет берегов

Моей реки.

* * *

В расщелине

расщеплённого

молнией

Дерева

застряло вечернее солнце.

И мне надо пройти через это,

чтобы понять свой путь.

Бабочка в паутине

с трепетно бьющимся сердцем

разрывает чуткую тишину.

И мне надо пройти через это,

чтобы понять свой путь.

Тень твоих следов

упала на мои следы.

И мне надо пройти через это,

чтобы понять свой путь.

Ибо есть сила,

которая торжествует над тленом

и оживляет высохшие цветы.

И мне придётся пройти через это,

чтобы понять свой путь.

Перевёл Евгений Валериан

Слёзы

1.

Когда вспоминаю родных своих,

затихаю,

Как вода в старице.

Во мне ворочается песня о них,

Но не рождается –

Пересыхает мутной водой.

Пучкома… по моей щеке

стекающие слёзы.

2.

Столько камней на берегу Пучкомы…

Или это чьи-то слёзы

превратились в камни.

Или это следы

моих братьев и сестры

(большие – Сашины и Ванины,

поменьше – Олины)

стали камнями.

Или это дно реки моей души

всей тяжестью, всей болью

и слезами обнажилось.

Перевела Екатерина Соколова

Без пяти час

Без пяти час

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза Коми

Теги: Проза Коми

Алексей Попов

Родился в 1950 году в с. Большелуг (Ыджыдвидз) Корткеросского района Коми АССР. Заочно окончил историческое отделение Сыктывкарского государственного университета.

Первый рассказ опубликовал в 1971 году в журнале «Войвыв кодзув». Проза Алексея Попова переведена на русский, удмуртский, мордовский, марийский, коми-пермяцкий, башкирский, татарский языки. Известен и как драматург. Его пьесы охотно ставят многие театры России. Член Союза писателей России. Главный редактор журнала «Би кинь». Награждён медалью имени В. Розова «За вклад в отечественную культуру». Лауреат IV Всероссийского конкурса премии «Хрустальная роза В. Розова», международного дистанционного фестиваля Евро-Арктического региона и Финно-Угорского региона, IV республиканского театрального конкурса имени С.И. Ермолина. Народный писатель Республики Коми.

Когда-то давно два охотника около Емвы задержались ночью в лесу и остановились заночевать под елью. Ночью слышат, как будто кто–то говорит:

– Мать умерла, с матерью-то попрощаться не хочешь?

А их ель как будто бы отвечает:

– Не могу сейчас. Видишь, гости пришли, ночуют у меня. Пусть спят. Завтра приду.

Потом было слышно, как шагов за сорок упало с грохотом старое дерево. Утром охотники его увидали.

Это была старая разлапистая ёлка. Мать-ель и правда умерла ночью.

У каждого человека есть своё дерево. Если погибнет оно – значит, и человек умрёт.

Из рассказов старых людей

По широкой лесной поляне резкими порывами проносится северный ветер. Заглянув под ёлки, стоящие на краю поляны, ныряет в лес. Вызывая ропот в деревьях, путаясь в их ветвях, летит вперёд и вперёд. Но сила его в лесу иссякает с каждым деревом. Ветер изо всей мочи старается достичь другой поляны, где он сможет широко вздохнуть и расправить крылья. Но похоже, что парме нет конца. Сосны и ели стоят крепкие, не верится, что они когда-нибудь упадут. Или превратятся в такие, как эта сухая ёлка. Была когда-то стройной, живой, потом помельчали и опали иглы, и сейчас она, с потемневшим стволом и голыми раскоряченными ветвями, торчит нелепо, страшно, скрипя-жалуясь своим соседкам на старость. Навалился на неё ветер упругим телом, хотел вырвать из земли, да не вышло, так и осталась сухостоина скрипеть, выставляясь на толстых руках – корнях.

А ветер полетел ещё глубже, туда, где стояли рядом три дерева. Это были старая сосна, узловатая ель, которая с детства как будто порывами поднималась к небу, а потом уже взялась наращивать ветви, красивая и плотная, как свечка, а третьей была бледная молодая берёза. Сосна и ель пустили её в середину, будто понимали, что она появилась здесь, среди хвойных деревьев, случайно. Хоть с какой стороны дул на берёзу ветер, недовольный тем, что сюда забралась белоствольная любительница полян, он не мог её побеспокоить. А под боком у берёзы, внизу у самой земли, маленькие трепетные берёзки подрастали девчонками…