Литературная Газета, 6551 (№ 17/2016) - [35]

Только один вопрос. На пикирующем самолёте, который все покинули, остался один лётчик (Вячеслав Разбегаев), у которого во время извержения погибла жена. Жаль, что в фильме нет прощального кадра с ним (возможно, при монтаже сократили), ведь он один из тех, кто обеспечивал фантастическую эвакуацию людей. И не спасся сам.

Впрочем, не будем о недостатках, которых в таком огромном блокбастере не может не быть, хочется поздравить всех создателей фильма. Следя за отечественным кино- и телепроцессом, видя, какие фильмы снимают и часто награждают на кинофестивалях, я почти потерял веру в то, что можно снять такое сильное русское кино о нашем времени (замечательная «Легенда № 17» всё же о прошлых победах). Сейчас на ТВ выходят сериалы вроде лунгинской «Родины», где Владимир Машков сыграл (причём очень хорошо) предателя, человека, заразительно ненавидящего Россию; показываются такие фильмы, как «Статус: Свободен», в котором Данила Козловский играл (тоже очень хорошо) предельно инфантильного шалопая, и вдруг… те же артисты замечательно, убедительно играют настоящих героев. С которых публике «6+» можно и нужно брать пример.

От всей ду­ши желаю «Экипажу» успеха в прокате!

«Похожее становится ненужным…»

«Похожее становится ненужным…»

Колумнисты ЛГ / Семь нот

Данилин Юрий

Теги: искусство , музыка

Самое ожидаемое фортепианное событие сезона наконец состоялось: в Большом зале Санкт-Петербургской филармонии играл Григорий Соколов. В программе – Арабеска (соч. 18) и Фантазия до мажор (соч. 17) Шумана, два ноктюрна (соч. 32) и Соната № 2 Шопена. И еще вольная программа «на бис». Люблю его репетиции. В этот раз удалось проникнуть в зал накануне концерта. Картина неизменна: на сцене философичный, неторопливый, а главное, незаменимый на его концертах настройщик (другого такого нет!) Евгений Георгиевич Артамонов и сам маэстро. В диалогах. Всегда интересных. Немногочисленная публика затаилась и вслушивается в каждое слово. Есть во что вслушиваться. Оба знают инструмент в немыслимых для простого смертного подробностях. И именно сейчас все эти подробности должны обрести окончательную логику – до концерта считаные часы. Наконец разговоры смолкают, и вступает музыка. Маэстро «примеривается» к инструменту. Все репетиции – главным образом ради этого. Ну а вечером – праздник!

«Таинственный и тихий звук лишь чуткому доступный уху» – строки из эпиграфа, предпосланного Фантазии до мажор самим композитором, прежде всего адресованы исполнителю, интерпретатору. Чуткость слуха Соколова поразительна: знакомое по многим концертам произведение в его руках обретает абсолютную новизну. В одном из интервью он справедливо заметил: «Похожее становится ненужным…» Но ничего похожего у него просто быть не может. Кажется, в его руках возможности звука просто исчерпаны. Каждый – совершенство. Только профессиональным мастерством даже такого высокого класса подобного эффекта не достигнуть. Здесь ещё и редкие способности мысли, потребность в поисках смыслов, собственная духовная жизнь… Наверное, это состояние доступно не всем музыкантам. Поэтому Григория Соколова не с кем сравнивать, а каждое его выступление – событие редкое и исключительное. Жаль, доступное весьма незначительному кругу слушателей.

В Москве событием стал концерт Российского национального оркестра под управлением художественного руководителя и главного дирижера Михаила Плетнёва. Исполнялись Симфония № 7 фа мажор Александра Глазунова и Десятая симфония ми минор Дмитрия Шостаковича. Михаил Васильевич не устаёт обращаться к незаслуженно забытым произведениям талантливых русских композиторов. Глазунов для многих в зале был открытием. «Пасторальная» симфония, преподнесённая оркестром как цветущий майский луг, весьма убедительно представила лирико-эпический симфонизм Глазунова.

Плетнёв дирижирует так же, как и играет: ясно, просто, вдохновенно. Особо это почувствовалось при исполнении симфонии Шостаковича. Мощная драматургия произведения была четкой, внятной и потому, видимо, захватывающей. А тема, заявленная в первой части кларнетом соло, как бы объединяла всё произведение. Какой кларнет! Потрясающее впечатление.

Печальная ситуация в Музее-квартире А.Б. Гольденвейзера. Его вынужденно покидают директор Анна Юрьевна Николаева и старший научный сотрудник Александр Серафимович Скрябин. Только их стараниями восстановлен интерес к творчеству Александра Гольденвейзера. В музее стали часто играть прямые ученики знаменитого пианиста и «внуки». Разобраны архивы, подготовлены интереснейшие книги, музей стал настоящим исследовательским центром, интерес к нему у музыкальной общественности очень высок. Многие музыканты считают честью выступить здесь. Николаева и Скрябин – неутомимые и талантливые пропагандисты музыки. Ну какому чиновнику понравятся такие замечательные результаты?! Замучили справками, проверками, мелким сутяжничеством и оскорбительным отношением. Музыкальная общественность столицы обратилась с письмом к министру культуры. Но ситуация по-прежнему беспокоит. Не поступить ли разумным образом: сравнить результаты деятельности талантливых историков музыки и чиновников Всероссийского музейного объединения музыкальной культуры им. Глинки? И, может быть, назначить руководителем объединения Николаеву или Скрябина. Уверен, музыкальная культура уж точно выиграет.