Литературная Газета, 6546 (№ 12/2016) - [13]

Марина Кудимова

Совсем недавно в «ЛГ» была моя статья «Как превратить Русский ПЕН в русофобский». Там всё происходящее прекрасно описано. Произошёл захват ПЕНа людьми, которых в диком количестве напринимала Улицкая. Верховодит ими Пархоменко, деньги у них ходорковские, связи у них сами знаете какие. «Эхо» содержит Газпром, оппозиции до зарезу необходима крупная международная организация, они захватили ПЕН, изящно им помогал Бунимович, да и Бершин не очень мешал. Я в знак протеста против захвата ПЕНа вышла из исполкома. Заявление моё там есть...

Юнна Мориц

Удивительно, что раскол в Русском ПЕНе не произошёл раньше. Ибо похоже, что наблюдаемое в нынешнем российском обществе разномыслие будет разрешено не нашими полемическими задорами, а лишь дальнейшим ходом мировой (не побоюсь этого слова) истории. Да, ПЕН, согласно собственной хартии, вне политики. Но это не значит, что он должен быть вне морали. Поэтому при всей несхожести идейных симпатий и антипатий, мы, как думается, способны сойтись на базовых принципах, заложенных Джоном Голсуорси и другими отцами-основателями: свобода печати, свобода убеждений, свобода творчества и одновременно борьба «с такими пагубными проявлениями свободной прессы, как лживые публикации, преднамеренная фальсификация и искажение фактов в политических и личных целях». ПЕН никогда не был (и, надеюсь, не будет) придатком государства; однако ему не пристало превращаться в орудие профессиональных бесов, которые с благородным мерцанием в глазах призывают (разумеется, отзывчивых «на всё хорошее» тружеников пера) к разрушению Карфагена.

Всегда полагал, что ПЕН – это всё-таки не партия любителей пива, а поприще для серьёзной правозащитной деятельности. И действовать призваны пусть не очень многочисленные, но безусловно авторитетные и добровольно принявшие на себя этот труд (именно труд!) «писатели, редакторы и переводчики» (Устав Международного ПЕНа: другие категории там не значатся), с чьими голосами не смогут не считаться все ветви власти. Ныне критерии размыты, а безразмерный приём «списками» вообще дискредитирует первоначальный замысел. Неужели прав тот исторический персонаж, который с ухмылкой заметил: «…других писателей у меня нет»?Вспомним, о чём предупреждали нас авторы «Вех».

На последнем общем собрании прозвучало заманчивое предложение: обратиться от имени ПЕНа к вышедшим из него членам с убедительной просьбой вернуться в родное лоно. Подобное проявление нравственного инфантилизма («пансионские затеи», как выражался в аналогичных случаях Герцен) поставило бы и вышедших, и призывавших в крайне неловкое положение. Взрослые и ответственные люди (среди которых есть и мои друзья, об уходе которых я искренне сожалею) приняли своё решение, руководствуясь разными причинами и вполне осознанно. И если они посчитают это возможным, ничто не мешает им вернуться – без народных стенаний под башнями Новодевичьего монастыря (см. трагедию А. Пушкина «Борис Годунов»).

Очень забавно читать в интернете ламентации о «рвущихся к власти» членах исполкома. Замечу, что я, например, которому, признаться, хватает своих забот, был избран в его состав, даже не присутствуя на самих выборах. И почёл это отнюдь не «властью», а весьма обременительной, отнимающей много сил и времени, но – общественной обязанностью. Если рухнет ПЕН – единственная организация, всё ещё объединяющая разрозненные силы писательского сообщества, – в этом будет и доля моей вины.

«Я не научился, – говорит П. Чаадаев, – любить свою родину с закрытыми глазами, с преклонённой головой, с запертыми устами». Это так. Но мы забываем, что ключевое слово в этой максиме – «любить».

Игорь Волгин

PEN  – международная неправительственная организация, основанная в 1921 году британскими писателями Джоном Голсуорси и Кэтрин Эми Доусон-Скотт. С той поры правление ПЕН-клуба размещается в Лондоне, за без малого столетие клуб разросся до 144 национальных центров из 101 страны и приобрёл всемирно признанный авторитет как последовательный защитник прав писателя и свободы слова. В России ПЕН-центр (отделение Международного ПЕН-клуба) был учреждён в 1990 году.

Вот интересно, допустил бы попытку захвата русского ПЕН-центра (российское отделение Международного ПЕН-клуба) его директор Александр Ткаченко (1945–2007)? Вопрос риторический, однако некоторые друзья Александра Петровича считают, что отпор новопринятые поклонники зарубежной деятельности Ходорковского получили бы самый решительный. Я тоже так думаю. Ибо неплохо знал А. Ткаченко. Для него ПЕН был родным детищем в самом прямом смысле слова. Да, он помогал президенту русского ПЕНа Андрею Битову в создании этой писательской «Башни из слоновой кости». И замечу, что в данной организации не было малоспособных пишущих (не люблю обидное слово «графоман»), более того, и президент, и его директор относились к этому неформально. В сегодня­шней организации, разросшейся непомерно (и уж никак не элитарной!), имеются авторы, которых в советское время вряд ли бы приняли в областное ЛИТО. Зато есть ряд журналистов, политологов и вообще людей, для которых понятие «изящная словесность» – область неведомая! Таков «радиожурналист» Сергей Пархоменко, музыкант трёх аккордов Андрей Макаревич и другие, принятые в организацию по одному слову Людмилы Улицкой, в нарушение устава (хартии ПЕНа). Впрочем, и до этого в Русский ПЕН-центр принимали «нужных» людей, которые не издали ни одной книги! Более того, я вообще сомневаюсь, что они могут хоть что-то изложить с помощью пера или ноутбука. И всё это обрушилось на многострадальный ПЕН в последнее время. Думаю, что люди типа Пархоменко вообще воспринимают ПЕН как ещё одну площадку для борьбы, как некий митинг… Но не всё так безобидно. Причисление данных господ к служителям муз правозащитной организации даёт им повод красоваться на Западе, ведь не секрет, что статус ПЕНа за рубежом довольно высок. Картинка получается следующая: вот я, не просто известный журналист, не любящий современное политическое устройство России, не воспринимающий воссоединения Крыма с Россией, а журналист, состоящий в крутой писательской организации (членами который являются писатели с мировыми именами), выступающий на собраниях ПЕНа с резкой критикой режима, выступающий на страницах газет и журналов и в эфире СМИ… И я вам, дорогие друзья и коллеги на Западе, подаю сигнал: я вам нужен, я пригожусь, я готов участвовать в ваших проектах против России, я готов получать гранты, участвовать в конференциях типа той, которая недавно прошла в Латвии и так далее. И ведь дадут. И пригласят. И на фуршетах не обидят. И предоставят страницы газет для сомнительных публикаций. Если уж Светлане Алексеевич нацепили «нобелевскую корону», то и говорить нечего. Или вот упомянутый «машинист». Наверняка у многих писателей, не состоящих в ПЕНе, возникает в голове вопрос: а за какие песенки Макаревич принят в организацию? Побывал он хоть раз на собрании ПЕНа? Отвечаю: нет. Да и на фига ему это нужно? Благодарите, что согласился стать членом организации… Впрочем, не исключено, что для Запада (где за рок-музыкантов никто Макаревичей-Шевчуков-Гребенщиковых не держит…) это прецедент. Мол, смотрите, в русский ПЕН берут общественных деятелей, которые ещё что-то попсовое сочиняют. И тут не грех вспомнить, что говорил А. Битов о ключевых целях организации: «Мы полагали уделом ПЕНа защиту свободы слова и прав личности выражать лично своё мнение в письменной форме, орудием – дипломатические методы, а не политические игры и декларации». Ну вот именно! И ещё: может быть, новоприбывшие члены предложили какой-то новый вектор в развитии организации, может, появились новые писательские проекты? Или в Год литературы ПЕН как-то проявил себя в новом свете? Увы… Ни исполком, ни организация в целом не предложили ничего интересного на протяжении Года литературы. На одном из совещаний ПЕНа я скромно предположил, что, возможно, такому влиятельному писательскому сообществу нужен влиятельный попечительский совет, составленный не по политическому принципу… Нужны современные литературные менеджеры. Новое дыхание…