Литературная Газета, 6540 (№ 05/2016) - [22]

Ерши с выпученными глазами, раскрыв рты, отлетали далеко от реки, выматывая кишки, пусто шевелились в старой траве, где кошка добивала их лапой и жрала с треском, напарываясь на колючки и давясь жирной жёлтой икрой. Эх, а раньше рыбалка была – в цинковой ванне заворачивались красно-синие таймени, серебром светились вальки, сиги, а уж ельца и сороги по ведру вытрясал из корчаги, рубил в корыте курям и поросятам…

Он обошёл все закидушки, поднялся по берегу до клуба, но подумал и не стал, идя назад, начинять крючки, кубарем смотал лески на разбухшие осклизлые мотовильца. На последней закидушке всё же болтался бледненький елец, за ночь прибитый волной о камень. Иван Матвеевич чего-то пожалел рыбёшку и не стал кормить её кошке, а бросил в реку. Ельчику бы юркнуть на илистое дно, затеряться среди камней, да он бессильно повалился на бок, и налетевшая чайка, хищно раскинув клюв, ударила по нему и понесла, точно серебряную ложку.

Незабываемое

Незабываемое

Книжный ряд / Литература / Книжный ряд

Нехаев Роман

Теги: Рокоссовский , Солдатский долг

Рокоссовский. Солдатский долг. – М.: Вече, 2015. – 400 с.: ил. (Имена Великой Победы). – 7000 экз.

Книга воспоминаний Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского «Солдатский долг» принадлежит к разряду тех, когда жалеешь, что она всё-таки кончается. Так достоверно, глубоко, широко – от июня 1941 года до мая 1945-го – изображена война.

Повествование скрупулёзно, последовательно, от сражения к сражению, ведёт не просто очевидец, а один из непосредственных руководителей и организатор обороны и наступления под Москвой, Сталинградом, Курском и далее, до падения Берлина. За время военной службы Рокоссовский был трижды ранен.

В книге, насчитывающей около 400 страниц, рассказывающей о боях, содержатся и стратегические выкладки военачальника, но всё-таки, на мой взгляд, в центре внимания – человек, советский солдат, Родина.

Постоянно ощущается пронзительное чувство внимания, уважения автора к людям, исполняющим свой долг, – солдатам, офицерам, врачам, партизанам, работникам тыла.

По мнению Рокоссовского, о военачальнике можно судить по тому, как он относится к подчинённым, и по отношению подчинённых к нему. Куда бы война ни бросала, а это были самые горячие участки, он сразу срабатывался с товарищами, складывалась единая фронтовая семья, жившая одной задачей. Даже в случае ошибки, промаха он не распекал работника штаба или командира, тем более в присутствии других, а спокойно, деликатно умел всё объяснить. Этим он давал наглядный урок взаимоотношений высшим офицерам, нередко в силу чрезвычайных обстоятельств теряющим контроль над собой.

По всей книге встречаются часто краткие, но превосходные аттестации товарищей по оружию. В октябре 1941 года «…я встретился с генералом Панфиловым на его командном пункте… Беседа с Иваном Васильевичем оставила глубокое впечатление… я увидел, что имею дело с командиром разумным, обладающим серьёзными знаниями и богатым практическим опытом… Простое открытое лицо, некоторая даже застенчивость вначале. Вместе с тем чувствовались кипучая энергия и способность проявить железную волю и настойчивость в нужный момент».

В силу своего долга и честности маршал не мог пройти мимо теневых сторон войны. Были дезертиры, штрафбаты, самострелы, в начальном периоде войны была и паника, но всё это тонет в главном – стремлении армии к победе. А ведь Рокоссовский в исключительных обстоятельствах, когда люди теряли самообладание и мужество, брался и за пистолет.

Июль 1941 года. Дивизия в окружении. В группе оказалось немало офицеров, некоторые из них уже спороли знаки отличия. Рокоссовский обратил внимание на одного пожилого человека, рядом с ним сидела молоденькая санитарка, и приказал всем подойти. «Никто не двинулся. Повысив голос, я повторил приказ во второй, в третий раз… Молчание и неподвижность». Пожилой человек оказался полковником. «Слово «полковник» он выдавил из себя настолько равнодушно… что его вид и тон буквально взорвали меня. Выхватив пистолет, я был готов пристрелить его тут же, на месте». В итоге полковник пришёл в себя и в дальнейшем вёл себя как требовалось.

Постепенно, после Сталинграда, мы понимаем, что инициатива переходит к нам. Наступательный порыв со временем усиливается. Бросается в глаза наше преимущество в стратегии, танках, самолётах, резервах.

Однако даже в апреле 1945 года, когда гитлеровская армия была обречена на гибель, она упорно, фанатично стояла до конца, и мы несли потери.

В это время геббельсовская пропаганда стращала мирное население Германии приходом диких, мстительных русских. Мы видим, как, поверив, оно обратилось в повальное бегство на Запад. А русские, потеряв родных и близких на Родине, подкармливали голодных немецких ребятишек. Очень скоро мирным немцам пришлось возвращаться домой. Многим нашим современным либералам стоило бы перечитать эти страницы.

Закрываешь книгу – и будто прошёл огненными дорогами войны. Какие замечательные, сильные духом люди! И думаешь, как надо жить и работать, чтобы быть достойным памяти воинов.

Роман НЕХАЕВ