Литературная Газета, 6529 (№ 41/2015) - [2]

«Выбор веры» не обязательно имел место, но дело не в достоверности фактов, а в том, что другой выбор был просто невозможен для человека, знавшего о Царьграде. В то время Византия со своим могуществом, дипломатией, торговлей, искусством, архитектурой, городскими садами и фонтанами выделялась на фоне своих соседей. Византийская культура значительно превосходила современную ей европейскую. Поэтому решение Владимира был понятным и очевидным для всех.

Но помимо обычных земных закономерностей истории есть и провиденциальные. В этом смысле князь Владимир стал тем избранником, который взял на себя миссию просветителя и проводника христианского вероучения. И русский народ будет вечно благодарен ему.

Как сказал патриарх Кирилл в своей речи на 1000-летие преставления князя, «избрав благочестивый образ жизни, начав повсеместное строительство храмов и церквей, демонстрируя неизменную заботу о дружине, о простых людях, об убогих и даже о преступниках, мудрый правитель, прозванный в народе Красно Солнышко, доказал своим подданным, что правда Божия и жизнь по Христову евангельскому закону неизмеримо выше человеческой славы, почестей и богатств».

В преданиях многих народов есть особая легендарно-историческая фигура святого правителя, строителя справедливого царства. У англичан это король Артур, у французов – Людовик IX Святой, у нас – князь Владимир Красное Солнышко.

Одно из объяснений его ласкового прозвища связано с историей о личных качествах князя и его отношении к подданным. По легенде, однажды Владимир в честь спасения от печенегов решил устроить грандиозный пир. Но пир этот был необычным. На него пригласили всех людей из окрестных городов… кроме бояр и старейшин. Бедняки свободно проходили в палаты и брали себе вдоволь еды. А затем такие пиры стали устраивать каждый год. Таким образом светлейший князь хотел подчеркнуть, что все мы равны перед Господом, что нет для него знатных и незнатных, а все равны. Это краеугольный камень апостольского христианства, которое Владимир принёс на Русь. Кто-то поставит под сомнение эту легенду. Действительно, верна она или нет – мы никогда доподлинно не узнаем. Но очевидно, что реальный образ Владимира не мог так уж сильно расходиться с его легендарным портретом. Само существование этого сюжета уже говорит о том, кого люди видели во Владимире и как христианизированный им народ понимал добро и справедливость. Значит, всё, посеянное им, упало в добрую почву.

От начала христианского почитания в XII веке его имя стало занимать всё больше места и в мирской жизни. Владимир – герой народных преданий, былин, сказаний, его именем нарекались новорождённые, давались названия не только церковным, но и официальным учреждениям. 900-летие крещения Руси (1888) – одна из важных исторических вех – была отмечена началом строительства Князь-Владимирских соборов во многих российских городах.

К сожалению, наши знания о жизни князя до сих пор являются менее полными, чем могли бы быть. Это означает, что детальное изучение жизни и деяний князя Владимира может и должно стать одной из приоритетных тем для современных историков.

В 1980–1990-е годы ХХ века открылись новые возможности для социализации Русской православной церкви и восстановления того влияния, которым она обладала до 1917 года. Церковь оказалась тогда в эпицентре общественного внимания, начала быстрыми темпами развивать сферу благотворительности, создала мощное волонтёрское движение. Многим казалось, что именно РПЦ в состоянии соединить концы распавшейся русской традиции: ведь она – единственный национальный институт, уцелевший с дореволюционных времён и переживший советский период.

Но всё это не устраивало некоторую часть элиты России, точно так же, как раньше не устраивало коммунистическую номенклатуру. Мы были очевидцами того, как предпринимались отчаянные попытки поссорить церковь то с научным сообществом, то с государством, то с деятелями культуры и музейщиками. Новые идеологи ставили православных христиан перед выбором: или отказаться от защиты своих гражданских прав и интересов, или поставить под сомнение легитимность церкви. Российским православным пытались мешать строить храмы и совершать коллективные молебны. А вместо ленинского антицерковного декрета некий олигарх-политик предлагал регламентировать жизнь православной общественности специальным «Религиозным кодексом». К счастью, эта инициатива была отвергнута.

Затормозить формирование православной части российского гражданского общества не удалось и уже не удастся. Но нынешняя ситуация требует мужества от рядовых членов церкви и особой ответственности от духовенства, чей интеллектуальный, духовный уровень должен всегда возвышаться над стандартами общества потребления.

Православные люди обязаны помнить: авторитет церкви всегда будет держаться на том, что она может говорить народу правду там и тогда, где и когда этого не делают другие. А также выступать на стороне «униженных и оскорблённых». Это означает – быть совестью народа, быть достойными великих предшественников, святых, «в земле Российской просиявших», а также великих патриархов Гермогена, Тихона и Сергия. И конечно, достойными самого князя Владимира.