Литературная Газета, 6526 (№ 38/2015) - [25]

БИОГРАФИЯ

Геннадий Прашкевич, Сергей Соловьёв. Толкин. – М.: Молодая гвардия, 2015. – 425 с. – (Жизнь замечательных людей). – 3000 экз.

Когда видишь среди обыкновенной московской толпы странно наряженных молодых людей, важно шествующих куда-то, уже не удивляешься. Значит, где-то в подмосковных лесах орки с гоблинами прорвали оборону эльфов, хоббиты повылезали из нор, Гэндальф раскурил трубку и собрался помогать мелкому народцу. В общем, идёт обыкновенная будничная жизнь Средиземья.

В самом деле, персонажи Толкина вошли в нашу жизнь так плотно, что, кажется, всегда были её частью.

Но о человеке, создавшем – и это не будет преувеличением – параллельный мир, русскому читателю практически ничего не было известно.

И, наверное, многих удивит информация, содержащаяся в книге, например, о том, что Толкин – профессор, католик и житель викторианской Англии. Впрочем, закончивший свой земной путь в ХХ веке.

Авторам удалось создать полное жизнеописание Толкина, соединив канву его произведений и события биографии.

КУЛЬТУРОЛОГИЯ

Григорий Бондаренко. Мифы и общество Древней Ирландии. – М.: Языки славянской культуры, 2015. – 476 с.: ил. – Тираж не указан.

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Григорий Бондаренко исследует основы древнеирландской культуры, мифы и повседневную жизнь древнеирландского общества. Затрагиваются самые различные стороны традиционного мировоззрения – время и пространство, брак и семья, война и гостеприимство, экономика и власть. На основе литературных и археологических памятников воссоздаются языковая и мифологическая картина мира Древней Ирландии. Автор поднимает существенные исторические вопросы и даёт на них свои, зачастую весьма не­ожиданные ответы.

Ирландская культура и её взаимодействие с другими культурами Британских островов приобретает особую актуальность в современном этнокультурном пространстве. Книга рассчитана как на специалистов (филологов и историков), так и на широкую читательскую аудиторию, интересующуюся ирландской и кельтской культурой.

ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА

Умберто Эко. Поэтики Джойса. – М.: АСТ, 2015. – 544 с. – 3000 экз.

Умберто Эко – известный итальянский писатель, историк культуры, философ, специалист по семиотике, член ведущих академий мира, лауреат крупнейших премий, его труды переведены на 40 языков. Автор бестселлеров «Имя розы», «Маятник Фуко» и «Остров накануне» в этой книге обращается к анализу творчества Джеймса Джойса, прослеживая весь литературный путь великого ирландца – от приверженности католической схоластике до разрушения языка и создания «новой формы мира».

Понять до конца такого писателя, как Джойс, может лишь такой ум, как Умберто Эко, – подобная мысль возникает после прочтения этой книги. Он раскрывает мир Джойса, и в особенности двух его монументальных произведений: «Улисс» и «Финнеганов помин» («Поминки по Финнегану»). Основное достоинство Джойса автору видится в сокрушении традиции и в открытии для европейской словесности «возможностей хаоса».

Мне ещё хватит моих идеалов

Мне ещё хватит моих идеалов

Искусство / Искусство / Персона

Фото: Вадим ШУЛЬЦ

Теги: искусство , театр

Легенда российского театра Вера Кузьминична Васильева отмечает юбилей. Естественно, на сцене родного Театра сатиры, в труппе которого она служит почти семьдесят лет. Послужной список актрисы – шестьдесят ролей в Театре сатиры, несколько десятков в кино и на телевидении, работа на радио.

Случались у Веры Васильевой «романы» на стороне – в Твери играла «Вишнёвый сад», в Орле – «Без вины виноватые» и «Филумену Мартурано», в Театре кукол им. С.В. Образцова – «Странную миссис Сэвидж».

Сегодня играет четыре роли в Театре сатиры, графиню Анну Федотовну в «Пиковой даме» Малого театра, в театре «Модернъ» и… мечтает о новых ролях.

– Вера Кузьминична, вы одна из немногих актрис, которые не скрывают свой возраст.

– Вообще возраст не страшен. Я хотела бы показать позитивное существование в моём возрасте. Я живу внутренне наполненной жизнью, много работаю, путешествую, читаю. И от этого счастлива. Я не могу и не хочу давать советы, но если пожилая дама прочтёт, что в 90 лет можно вот так жить, поймёт, что не всё так печально.

– Ваша жизнь – практически весь ХХ век. Какой отрезок времени на вас произвёл наиболее сильное впечатление?

– Я думаю, что самое эмоционально трудное время – это война. Я говорю о том, что действовало на душу по­настоящему. Это не справедливая была война, но она сплотила людей, выявила лучшие качества народа. А мои личные ощущения всегда связаны с театром, он сильно действовал на людей, был очень нужен, и не только в Москве.

– Во время войны?

– Не только, театр в ХХ веке, в том, в котором я жила, был с потрясениями. Он был кафедрой тех мыслей, которые не могли сказать вслух, тех чувств, которые недодавала жизнь.

– Какие у вас были самые яркие театральные впечатления?

– Конечно, МХАТ. Но самое сильное – это Всеволод Александрович Блюменталь­Тамарин. Когда я на него смотрела, то понимала, какими были великие трагики – Мочалов, Иванов­Козельский, Орленев. Я его видела в «Кине» раз 10. Ему было почти шестьдесят, когда я смотрела «Без вины виноватые», где он играл Незнамова. Он работал почти концертно, солировал. МХАТ поражал меня атмосферой спектаклей, но прежде всего актёрами. Я не могу рассказать, как они играли, но я могла бы рассказать, что я чувствовала, – я после спектакля всегда плакала от счастья. И сейчас, когда я слышу знаменитый марш из «Трёх сестёр», у меня подступают слёзы. Мне очень нравилась Тарасова, хотя её упрекали в истеричности, в котурнах, но это была её актёрская органика. Мне безумно понравилась Алиса Коонен в «Мадам Бовари», она казалась какой­то нездешней. Она была не своя и не родная, а на каком­то Олимпе, к ней нужно было подтянуться, но она была заразительна той глубиной, которую она не расплёскивала.