Литературная Газета, 6499 (№ 09/2015) - [4]

На перепутье

Мечта о самоопределении Новороссии, которая овладела сознанием многих людей весной 2014 года, кажется убранной в долгий ящик. Ужас братоубийственной войны перекрыл собой вдохновенные настроения. К тому же в России немалая часть политической элиты настроена на восстановление "территориальной целостности Украины", пусть и без Крыма, конечно.

Тем не менее процессы децентрализации украинского государства не только не прекращаются, но и нарастают, а потому вопрос о будущей форме существования юго-востока не вычеркнут из повестки дня.

Федерализация - слово, за одно произнесение которого в Киеве можно быть обвинённым в национальном предательстве. Именно федерализация является наиболее вероятным путём развития Украины. Среди аналитиков не утихают споры между теми, кто считает, что это лучший рецепт восстановления межрегионального баланса и тем самым сохранения единства страны, и теми, кто видит в федерализации первый шаг к распаду.

Несколько лет назад предложение о таком устройстве Украины высказала Москва. В соседней стране совершенно напрасно полагают, что Кремлю этот сценарий нужен как способ развала их государства. Нет, Москва настроена не на откалывание от него кусков, а на сохранение в общем поле постсоветского пространства всей Украины. Для Москвы это именно способ разрешения внутренних противоречий и нахождения того компромисса между восточной и западной частями Украины, который вынудит её оставаться в стороне от процессов евроатлантической интеграции. Однако это предложение, прежде актуальное, после масштабных военных действий в Донбассе уже представляется слишком оптимистичным сценарием для Украины.

По сути, Кремль пытается настроить действующие власти Украины на тот же способ реинтеграции мятежного региона, какой он многократно ранее предлагал Молдавии.

Там возвращение в единое политическое пространство Приднестровья могло быть обеспечено только надёжными гарантиями учёта голоса приднестровцев в новой государственной системе, а значит, сводило бы на нет возможность присоединения Молдовы к Румынии или её вхождения в военный блок НАТО.

По своей логике этот проект предполагал также сохранение Молдавии в общем геополитическом пространстве с Россией, хотя многими оценивался как план сдачи Приднестровья.

Теперь Кремль предлагает что-то подобное Украине, фиксируя этот план через Минские соглашения и резолюцию ООН: Луганская и Донецкая народные республики возвращаются в состав Украины, но их территории получают такую степень автономности, которой было бы достаточно, чтобы в случае необходимости блокировать вхождение Украины в НАТО. Однако, как и в случае с ПМР, такой план означает фактический возврат «народных республик» в состав единого политического поля Украины, причём в границах «отдельных районов» двух областей. Понятно, что это без всякого энтузиазма воспринимается теми, кто на поле боя и на дипломатическом поприще отстаивал и продолжает отстаивать путь самоопределения Донбасса. Возврат в сегодняшнюю Украину, затеявшую у них дома кровавую бойню, – это совсем не то, о чём они мечтали, за что отдавали жизни.

Следует отметить, что логика подобной «передачи», «возврата» по существу воспроизводит большевистский подход к формированию территории Украинской ССР. Тогда к сельской, аграрной Украине было решено присоединить пролетарский регион Донбасса и тем самым сделать республику не только «более пролетарской», рабоче-крестьянской, но и более лояльной к московской власти, опиравшейся именно на класс-гегемон. Сейчас трудно сказать со стопроцентной уверенностью, сработала ли эта схема. Есть основания предполагать, что контроль над УССР был бы сохранён и без жертвования ей огромного индустриально развитого региона. Однако теперь в Донбассе кровь льётся во многом именно из-за того исторического решения. Нельзя не вспомнить и о том, что одновременно большевиками была, по сути, проведена легализация украинской идеологии, что создало мировоззренческую базу, на основе которой подспудно, то нарастая, то уходя вглубь, развивался антироссийский (и антирусский) государственный проект Украины. С его проявлениями и рецидивами боролись, как правило, не называя вещи своими именами, в советские времена, от него пытаются спастись теперь граждане Донбасса – и не только русские.

Положение народных республик сейчас действительно очень тяжёлое. И дело не только в боевых действиях и обстрелах городов, разрухе, гуманитарной катастрофе. Дело в само'м политическом формате и в территориальных границах проекта. Республики организовывались либо для реализации крымского сценария вхождения в состав России, либо для формирования новой государственности – Новороссии. Первый вариант в какой-то момент отпал – он не был принят Российской Федерацией. Второй же, видимо, имеет смысл лишь в границах всех юго-восточных территорий, а не «отдельных районов» Донецкой и Луганской областей.

Как говорят сейчас в Донецке, «сдача» Новороссии произошла после того, как остановилось продвижение в другие области, население которых в большинстве своём не разделяет новых, навязываемых Киевом ценностей. Создание народных республик – отчаянная попытка выйти из-под власти Киева, однако это не смогло защитить их население от карательных мер новых киевских воевод. Донбасс в определённый момент не мог не восстать, однако ему трудно будет выжить без позитивной модели своего будущего. То, что ДНР и ЛНР выстояли и заставили с собой считаться, – огромное достижение. Однако в их сегодняшнем дне ещё трудно разглядеть позитивный проект, модель будущей страны, в которой хотелось бы жить.