Литературная Газета, 6497 (№ 07/2015) - [18]

Алексей ШМЕЛЁВ

Хочешь высказать свое мнение? Поддержать участников дискуссии? Тогда тебе сюда:

vk.com/ploshadevoluzii

Участвуй в онлайн-голосовании в официальной группе редакции «Площади Эволюции» на сайте «ВКонтакте»

Теги: литературный процесс

Что нам скажет поэтический тусовщик Егор Норштейн?

В современном мире мало просто хорошо писать стихи; залы собирают только те, кому удаётся свое творчество эффектно представить. Например, Ирина Астахова (Ах Астахова для активных пользователей соцсетей) предпочитает аккомпанемент инструментальной музыки. Судя по тому, что она собирается выступить в Известиях Hall, дела у неё идут весьма перспективно. Ольга Живикина уже много лет не изменяет старой доброй гитаре, но на её регулярных поэтических винегретах "ПаЛИТра" авторы применяют и другие методы. Камилла Лысенко делает упор на актёрскую подачу, но, кажется, очень тяготеет к видео и цифровым технологиям, раз решила сделать свою первую книгу интерактивной. В России такого ещё не было.

Кстати, о видео! В Питере образовался интересный проект - шоу «Поэт». Организаторы языческим образом разделили питерских молодых стихотворцев на четыре команды, окрестив их названиями стихий. Что из всего этого выйдет, судить пока сложно, но я всё-таки сгоняю в Питер на какой-нибудь их вечерок. А пока понаблюдаю на YouTube.

Куда сходить

27 февраля, 3 марта, «Библио-Глобус»: 3-й и 4-й туры Филатов Фест.

1 марта, Известия Hall: концерт Ирины Астаховой

15 марта, клуб «Высоцкий»: презентация интерактивной книги Камиллы Лысенко

Что посмотреть

Шоу «Поэт» – www.youtube.com/user/ShowPoet

Теги: литературный процесс

Роман с продолжением. Продолжение с Романом

В первой "Площади Эволюции" был опубликован манифест нового поколения отечественной литературы с приложением перечня лиц, коим текст сей был рекомендован к прочтению. Внятного ответа на свои заявления мы от этих товарищей не получили - да и чего можно ожидать от либеральных «мастеров», заросших мхом в своём узкотусовочном болоте? Впрочем, один отклик все-таки хочется рассмотреть отдельно. На сайте «Русского журнала» появилась статья Романа Сенчина с броским названием «Убивать из рогатки и вцепляться в горло». Читая статью, я поначалу обрадовался. Думал, вот оно – начало полемики (Сенчин ведь автор сам достаточно молодой, горячий). И что же? А ничего, никакой обоснованной критики, одни голословные обвинения. Аргументация – как у торговки с рынка. Что-то не сходится. И тут – осенило: в списке адресатов манифеста был же Александр Морозов, главред «Русского журнала». Сам решил до нас не опускаться – обошелся «щенявой гвардией». Что ж – собака лает, караван идёт.

Иван Купреянови молодёжная редакция «Литературной газеты»

Теги: литературный процесс

Яд и пламень

Татьяна Толстая. Невидимая дева. - М.: – АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2014. – 480 с. – 12 000 экз.

Эта книга представляет собой дополненное и расширенное издание сборника "Ночь" и соответственно новизны в себе несёт мало. В сборник «Невидимая дева» вошли известные рассказы Татьяны Толстой, а новых, не публиковавшихся ранее текстов там всего два: повесть «Невидимая дева» и рассказ «Учителя». Композиция сборника кажется несколько странной, и принцип её не понятен: рассказы то плавно перетекают один в другой, обнаруживая схожее настроение, повторяющихся персонажей и пересекающиеся сюжеты, то выбиваются из общего ряда, например, резко и беспощадно уносят читателя из дачного посёлка 50-х в блокадный Ленинград.

Сквозные настроения книги – ностальгия ко всему, что было до революции, и ненависть ко всему, что было после.

Повесть «Невидимая дева», открывающая сборник, состоит сплошь из отдельных эпизодов-воспоминаний, хаотично разбросанных. Сначала перед читателем предстаёт дача ленинградской интеллигентной обеспеченной семьи 50–60-х годов. Потом героиня, от лица которой ведётся повествование, вспоминает и раннее детство в «Белом Доме» на холме, и переезд на дачу уже в более старшем возрасте, и домочадцев, и соседских дачников. А у дачников – свои истории. Читатель буквально плывёт в бесконечных описаниях, рефлексии, бессюжетности.

В определённый момент ностальгия главной героини становится более «глобальной», выходит за рамки собственного детства, отправляясь в конец XIX – начало XX века. И здесь, разумеется, всё прекрасно. Фрагменты повести, посвящённые дореволюционному прошлому, пропитаны прямо бунинской тоской. В то же время отрывки, отражающие действительность 60-х, ироничны и ядовиты – другого отношения, по мнению Толстой, это время не заслуживает. Советская действительность для автора представляется убогой и «измельчавшей» по сравнению с величием дореволюционной России: «Так мельчают поколения, так вырождаются цари, так гибнут великие царства, и пески заносят Сфинкса по грудь, и там, где возвышались храмы, теперь лишь валяются и белеют колобашки колонн, зарастая по весне алыми маками».

Постоянно чувствуется мрачная разочарованность героини этой жизнью. Прекрасная молодость из воспоминаний контрастирует с «жестокой» реальностью настоящего. «Потом жизнь обманет» – прерывает она сама себя, резко выныривая из собственной рефлексии. «Расстреляны» – констатирует, окинув взглядом дореволюционные портреты инженеров. Читателю настойчиво навязывается ощущение того, что всё хорошее ушло безвозвратно, а в настоящем нет ничего, кроме разочарований. Взгляд в будущее отсутствует вовсе.