Литературная Газета, 6492 (№ 51-52/2014) - [42]

Творчество Левитана любили и любят многие. Среди деятельных и действенных его поклонников был знаменитый московский коллекционер Феликс Евгеньевич Вишневский. Картин в его доме имелось великое множество, но над телефоном в небольшом, так сказать, личном уголке хозяина висел чудесный этюд именно Левитана. Коллекционер собрал около тридцати работ художника, хотя знающие люди называли мне б[?]льшую цифру. Вишневский вовсе не собирался останавливаться на создании одного московского музея В.А. Тропинина. Следующим предполагалось открыть музей И.И. Левитана в его мастерской. «Административный ресурс» для того имелся, и немалый, но собиратель скоропостижно умер, а с ним вместе и будущий музей.

«Напишите о мастерской Левитана, о ней мало кто знает, – посоветовал мне недавно художник Илья Сергеевич Глазунов, – хорошо бы в ней устроить художественный музей, а то ведь совсем мало в Москве картинных галерей». Написал это 30 лет назад, в 1985 году, уже после смерти Вишневского, на страницах «Московской правды» Лев Колодный, кстати, ведущий происхождение из известного екатеринославского еврейского рода, что в случае с Левитаном имеет некоторое значение. Лев Ефимович сделал немало для увековечивания памяти художника, для сохранения его московской мастерской. Вот только почему-то Илья Сергеевич не попросил замечательного журналиста рассказать о том, какой тут был перед войной музей, а в равной степени не попросил выяснить, почему же не было выполнено официальное решение исполкома Моссовета от 30 августа 1960 года «Об организации в доме Левитана студии изобразительного искусства», которой предполагалось присвоить имя великого художника. Кстати, студия такая до войны в этом доме тоже работала.

Вечерами уютным светом горят окна некоторых старинных московских домов. Кое-где в них воссоздана старая обстановка, сделана дополнительная документальная экспозиция. Это мемориальные дома-музеи. Смотришь на эти окна и кажется, что за тяжёлыми портьерами отдыхают бывшие графы Толстые или А.Н. Островский. Однако нет в тиши вечерней Москвы окон, за которыми жил когда-то Исаак Ильич Левитан. Кстати или нет, не знаю, но Московская хоральная синагога располагается от мастерской Левитана в паре кварталов, и, если приглядеться, иногда отсюда бывает виден её роскошный купол…

Алексей БУТОРОВ,заместитель председателя комиссии «Старая Москва»

Теги: искусство , скульптура , живопись

В Царском Селе, в Ратной палате

К 100-летию Первой мировой войны прошло много торжественных мероприятий, открыто памятников, сделано документальных исследовательских фильмов[?] В Царском Селе открылся музей, задуманный ещё в 1912 г. императором Николаем II как музей истории русских войн. Об этапах создания современного музея, посвящённого малоизученной вой­не, "ЛГ" поговорила с директором Государственного музея-заповедника «Царское Село» Ольгой ТАРАТЫНОВОЙ.

- Ольга Владиславовна, очевидно, идею создания музея в большей степени связывали со 100-летием Отечественной войны 1812 года, а может быть, и с 300-летием освободительной войны 1612-го – ведь предполагалось охватить всю славную историю побед русского оружия. Вскоре началась новая война, проект какое-то время продолжал воплощаться теперь как «Народный Музей Великой войны 1914–1917 годов», а в Гражданскую войну экспонаты, в частности оружие, «экспроприировали», коллекцию расформировали… Замечательно, что проект всё-таки реанимирован, но концепция современного музея соответствует второму варианту – он посвящён только Первой мировой?

– Открытие музея стало одним из самых масштабных и знаковых событий, приуроченных к 100-летию начала Первой мировой войны. И это первый в современной России музей, посвящённый тому трагическому периоду истории. Он разместился в здании Государевой Ратной палаты, задуманной императором Николаем II как пантеон воинской славы. Наш музей появился благодаря счастливому совпадению нескольких ключевых обстоятельств. Во-первых, сама история подсказала такую идею. Во-вторых, мы давно задумали создать здесь экспозицию, посвящённую именно Великой войне. В-третьих, знаменательная дата: 100-летие начала Первой мировой. И, наконец, политическая воля, благодаря которой было выделено необходимое финансирование.

– В 1918 году музей был закрыт, экспонаты распределены по разным госхранилищам Москвы и Петрограда, что-то намеренно уничтожено, что-то разграблено и утрачено… Приходилось ли вашим сотрудникам собирать распределённые по разным музеям и хранилищам предметы для возвращения их на «исходные позиции»? Насколько охотно шли вам навстречу коллеги из других музеев и архивов?

– Судьба коллекции первого Музея Великой войны неизвестна. Отчасти и поэтому мы, планируя создание музея в Ратной палате, не ставили задачу восстановления того музея, а предполагали создание нового, современного музея, который раскрывал бы тему Первой мировой войны на языке XXI века, понятном и близком в том числе и сегодняшней молодёжи.

Нам удалось собрать более двух тысяч предметов, и около тысячи экспонатов сейчас представлены в новом музее. Подавляющее большинство – подлинные вещи. Проект финансировался в основном из средств, выделяемых Министерством культуры РФ, и также экспонаты закупались за счёт внебюджетных средств музея. Огромную помощь оказали меценаты из России и других стран – организации и частные лица. Поэтому «Россия в Великой войне» – поистине народный музей. Люди несли нам то, что десятилетиями хранилось в домашних архивах, сундуках, на чердаках, антресолях – фотографии, документы, предметы быта. Нам помогли и коллеги-музейщики, в том числе ГИМ, Музей артиллерии. Разработкой дизайн-проекта и монтажом экспозиции занимался Республиканский музейный центр ГИМ.