Литературная Газета, 6486 (№ 45/2014) - [45]

– Вы часто обращаетесь к экранизациям литературных произведений: «Мастер и Маргарита» по роману Михаила Булгакова, «Воры в законе» по повести «Чегемская Кармен» и политическая сатира «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным» по Фазилю Искандеру, «Приз – полёт в космос» по мотивам романа Чингиза Айтматова «Тавро Кассандры» (который так и не состоялся), «Гамлет. XXI век» – современная версия трагедии Шекспира, собирались ставить «Власть тьмы» Толстого…

– Как сказал классик, «С великими общаясь, сам растёшь...». Мне посчастливилось учиться у Великих Мастеров – Сергея Аполлинариевича Герасимова и Тамары Фёдоровны Макаровой. Посчастливилось пообщаться и поработать с Борисом Васильевым, Фазилем Искандером, Александром Гельманом. Так и не получилось снять с ними фильмы, но неизгладимое впечатление оставили встречи с Василием Аксёновым («Остров Крым»), Чингизом Айтматовым («Тавро Кассандры»), Аркадием Стругацким («Пикник на обочине»)… Я не люблю читать критику и толкователей, предпочитаю общаться с писателями напрямую – как с живыми, так и с книгами ушедших.

– Объективная сложность экранизации – перенос слова в изображение. Что лично для вас в этом процессе самое главное?

– Кино и литература – два самостоятельных вида искусства, имеющих свои законы и средства выразительности. Для меня важно точно передать дух и смысл литературного произведения, то есть найти его экранный эквивалент. С гордостью могу сказать, что Альфред Шнитке, который на тот момент уже 10 лет не писал музыку для кино, а сочинял только «чистую музыку», посмотрев отснятый материал «Мастера и Маргариты», тут же согласился написать музыку к фильму. Он сказал, что его приятно удивило то, что я смог сохранить дух великого романа, его полифоничность и эклектичность, точно передать и философию религиозных сцен, и фельетонность московских эпизодов.

– В одном из интервью вы рассказывали, что прочитали этот роман в 14 лет в машинописном варианте и получили впечатление на всю жизнь. Но литература Булгакова всё-таки считается сложной, требующей расшифровки смыслов и посылов…

– Михаил Булгаков, на мой взгляд, самый разносторонний, разностилевой писатель. Всё-таки по стилю, по нескольким строчкам всегда можно узнать Льва Толстого, Достоевского, Чехова… А у Булгакова всегда настолько разные стили, что можно подумать, что это писали разные писатели! «Белая гвардия», «Мастер и Маргарита», «Театральный роман»... Но для экранизации всех этих произведений найти одного «разностилевого» режиссёра трудно. Поэтому Алов и Наумов сняли только «Бег». Я – «Мастера и Маргариту». А у Бортко мне нравится «Собачье сердце».

– Снимая «Гамлета», вы услышали разговор массовки: «Ну что, когда уже Гамлет встретится с Джульеттой?» (Кстати, неплохой можно было бы придумать фильм об этой встрече!) Как вы полагаете, почему молодёжь сейчас так мало знает – это проблема образования, нелюбопытство, непривлекательность классики с её «надоевшими» вечными темами или что-то ещё?

– Андре Моруа в своём романе «Три Дюма» пишет, что автор «Трёх мушкетёров» прочёл первую книгу только в 22 года! До этого он занимался охотой, девушками и т.д. Но Моруа говорит, что это-то и хорошо! Потому что обычно всех заставляют читать классику в школе, а дети её не понимают и потом всю жизнь ненавидят. Я прочёл «Анну Каренину» во втором классе. Не понравилось. Я увлёкся математикой, потом физикой. Был даже победителем Донецкой областной олимпиады по физике, за что получил приглашение в Киевский университет на поступление без экзаменов. Но я поступил на специальность «физика металлов» в Московский институт стали и сплавов. В результате в 20 лет я прочёл «Идиота» и был просто потрясён! Сразу же прочёл «Войну и мир», снова «Анну Каренину». Понравилось! Уже во ВГИКе я прочёл полностью всю программу и отечественной, и зарубежной литературы и восхищался её развитием от древнегреческой трагедии, через средневековое Возрождение к современности. К слову сказать, мне так нравилось учиться в Институте кинематографии, что я получал только «пятёрки», за что на 4-м курсе получил стипендию имени Сергея Эйзенштейна. А на 5-м курсе мне хотели дать Ленинскую стипендию. Я пытался сопротивляться, считая, что стипендия Эйзенштейна для режиссёра является более престижной, но мастера курса заставили меня принять Ленинскую, так как это было более престижно для мастерской… Поэтому что сказать? И во времена Дюма, и в наше время молодёжь классику читать не любит. Как её заинтересовать? Возможно, снимать интересные фильмы, после которых школьники и студенты будут тянуться к книгам.

– Большинство ваших картин идёт к зрителю через тернии, вы постоянно сталкиваетесь с какими-то невероятными осложнениями в работе и прокате! При этом снимаете по-настоящему зрительское кино – понимаете, что интересно и нужно людям. Вы очень сильный человек с бойцовским характером… Почему вас так часто судьба проверяет на стойкость и выносливость, почему столько перипетий, и где вы находите силы для сопротивления и отстаивания своих позиций?

– Как сказал царь Соломон: «Возьми всё, что хочешь, но заплати за это». Поэтому за каждый свой фильм я расплачиваюсь собственным сердцем, своей кровью, нервами, здоровьем. Но я не жалуюсь, потому что люблю делать кино, мне это безумно интересно! В кино ты можешь кроме своей жизни прожить жизни своих героев, пожить не только в наше время, но и в прошлом, и в будущем, в разных странах, на разных планетах! Когда я с грустью пожаловался своему другу, замечательному актёру Олегу Видову, что у меня, в отличие от него, так и не сложилась карьера в Голливуде, он неожиданно сказал: «Зато у тебя есть семья!» Что ж, он прав. Семья стоит Голливуда! И силы я черпаю в кругу моей семьи - у супруги, окончившей консерваторию по классу фортепиано, и моей дочки, окончившей факультет журналистики МГУ. Иногда они помогают мне и на съёмках: супруга сыграла Низу, соблазнившую Иуду-Верника в «Мастере и Маргарите», а дочь – Офелию в фильме «Гамлет. XXI век».