Литературная Газета, 6485 (№ 43-44/2014) - [5]

После прочтения, как говорится, «на хлынули воспоминания».

Новый вождь КПСС Михаил Горбачёв заявил тогда: «Видимо, товарищи, всем нам надо перестраиваться». Выступление перед партактивом Ленинградского горкома с той исторической речью впечатлило. Впервые за сознательную жизнь я слушал тогда советского политического деятеля, говорившего перед публикой, а не читающего по бумажке, долго и нудно. Генсек показал себя отличным актёром, делал паузы, жестикулировал, шутил. В речи была программа КПСС. Обозначились перспективы по всем направлениям – экономическому, идеологическому, политическому и прочая. Были надежды, но возникли и сильные сомнения.

С напоминания о предыстории перестройки и начинается книга. Брежнев пришёл полсотни лет назад, когда «стране надоело вздрагивать от сумасбродных авантюр хитрованца», заставлявшего сеять кукурузу даже за полярным кругом, душившего свирепыми налогами подсобные хозяйства и объявившего миру: к 1980 году будет построен коммунизм.

«После сумасбродств «колобка в соломенной шляпе», – напоминает автор, – весёлое добродушие чернобрового красавца Брежнева наполняло людей оптимизмом, желанием работать. Именно на брежневское время приходится наивысший подъём экономики СССР. Но и тогда же – к концу брежневских лет – начинается его стагнация».

Народ надеялся: может, новому генсеку Горбачёву и удастся радикально перестроить государство, всё более походившее на корабль, тащимый посуху. Правда, начал он перестройку всё же весьма странно, о чём пишет автор в историческом отступлении:

«Горбачёв объявил о начале борьбы против пьянства и алкоголизма. Купаясь в эйфории от доставшейся высшей власти во второй державе мира, он решил, что сложную, неоднозначную проблему можно одолеть нахрапом».

Эта стратегия авантюрного нахрапа, избранная генсеком, стала проявляться во всех сферах. Начали с «ускорения» экономики – якобы хотели развивать ведущие отрасли. Не получилось – или программа была плохая, или исполнители никудышные. Или на самом деле была цель иная.

То ли по подсказке чьей-то, то ли сами придумали: стали искать новые экономические механизмы. Даже специальный Пленум ЦК провели. Но его решения не выполнили. Кроме одного – начали резво размножаться кооперативы. В них сколачивали первоначальный капитал. За счёт разграбления предприятий при активном участии их начальства.

Преступлением было тогда резко отменить госмонополию на внешнюю торговлю. Плохо знал генсек труды Ленина, твердившего, что монополия – надёжная защита от империализма Запада, ибо без неё иностранцы скупят и вывезут за границу всё ценное. Так и случилось. «Внутренние цены, рассчитанные на невысокие зарплаты населения, были намного, а порой в несколько раз ниже стоимости этих же товаров за границей[?] За границу пошло продовольствие, золото, пушнина, лесоматериалы, удобрения, химтовары и много другой продукции».

Все «реформы» вели к одному: «Разрушение внутреннего рынка и государственной ответственности пошло шагами Гулливера». Государство целенаправленно разрушали. Многие персонажи книги считают именно Горбачёва главным виновником набирающего темпы разрушения: «Мелкий, тщеславный человечек, самонадеянно поверивший в свои возможности, оказался слабым и недальновидным функционером».

Однако на это в книге есть и здравое возражение: «Что же тогда за система у нас, если его остановить не может?! Где партия – руководящая и направляющая сила? Где ваше (речь о КГБ) ведомство? В Америке президентов хоть отстреливают, если нет другой возможности избавиться».

Систему управления в СССР словно создавали под будущее разрушение государства. Партийно-советские кадры, воспитанные при Хрущёве и Брежневе, никак перестраиваться не хотели. Зачем?! Им и так жилось славно и сытно. Сейчас говорят: надо было обязательно демократизировать КПСС, очистив её от балласта. Но других людей, кроме партийцев, для управления страной не было. И возможно ли было преобразовать партию, чтобы она провела реформы без разрушения социализма и СССР?

Аппарат КПСС на всех уровнях привык приспосабливаться к указаниям верхов, чтобы всегда сохранять свои выгоды. Высшая партноменклатура, видя, что корабль тонет, думала тогда лишь об одном – как самой спастись и какие выгоды можно извлечь из катастрофы. Создавали банки и фирмы, прибыльно спекулировавшие за кордоном созданными за десятилетия тяжёлым трудом народа богатствами. Детей пристраивали на учёбу за рубежом.

Можно ли было тогда повести СССР по другому пути? Теоретически – да. Практически... Не было людей, способных руководить государством лучше. Иначе что ж они вовремя активно не боролись с «линией Горбачёва»? И всё больше усиливаются подозрения, что задолго до перестройки некие силы планировали трансформировать СССР так, чтобы стать полными хозяевами его нефтегазовых богатств.

Одна из сюжетных линий романа – о жизни редакции «второй газеты» страны. Её редактором назначили «верного ленинца» с «бульдожьей хваткой», специализировавшегося на толковании работ вождя мирового пролетариата. Но со временем он бюстиком Ильича начал колоть орехи. Освободился, стало быть, от заблуждений. От них легко избавлялись многие журналисты, взращённые на «партийности печати».