Литературная Газета, 6481 (№ 39/2014) - [27]

Теги: история России , Н.С. Хрущёв

Толкотня среди «победителей»

"Справедливость наблюдения, что у побед всегда много отцов, подтвердил 500-летний юбилей битвы под Оршей. Войска Великого княжества Литовского (ВКЛ) нанесли поражение двум русским отрядам.

Сегодня лавровый венок победителей московитов стремятся приватизировать и литовские, и польские, и белорусские, и украинские русофобы... Каковы же истинные масштабы события?"

А.Ремчук,Ставрополь

На вопрос читателя отвечаетдоктор исторических наукОлег НАЗАРОВ:

Литовцы

В Литве 2014 год объявлен Годом битвы под Оршей. Претензии литовских «отцов» на лавры победителей выглядят наиболее обоснованно. Шла русско-литовская война 1512-1522 годов и победу одержали войска ВКЛ.

В начале ХVI века Москва и Литва воевали часто. Спорили о том, кому достанутся западнорусские земли, прежде входившие в состав Киевской Руси. Битве под Оршей предшествовало взятие 30 июля 1514 года войсками Василия III Смоленска, более века (с 1404 года) находившегося в составе ВКЛ. Не желая мириться с чувствительной потерей, польский король и князь литовский Сигизмунд I Старый сразу же предпринял попытку отвоевать Смоленск.

Автор монографии «Битва под Оршей 8 сентября 1514 г. К 500-летию сражения» Алексей Лобин, изучивший большой массив исторических источников, пишет: «Тщетно Сигизмунд Казимирович пытался собрать «посполитое рушение»: к началу августа большинство шляхты продолжало игнорировать мобилизацию[?] К концу августа всеми правдами и неправдами удалось собрать до 8000 воинов.

На Смоленск войско повёл Константин Острожский. Он уже воевал с московитами, был ими бит, побывал в плену и жаждал реванша. Под Оршей Острожский встретил два русских отряда общей численностью не более 12 тысяч человек (подсчёты современных историков). У Острожского было примерно столько же. И хотя польско-литовское войско было лучше вооружено, исход сражения решило не это. Воеводы действовали каждый сам по себе, что позволило Острожскому разгромить их поочерёдно. «Пало до 30 000 тысяч человек. Воеводы, знамёна, пушки – всё досталось победителю. Острожский шёл к Смоленску», – утверждал Николай Костомаров. И не он один. Но как можно потерять в бою 30 тысяч воинов, имея всего 12 тысяч?

Поляки

Ответ на этот вопрос подсказали польские «отцы» победы. Именно они сразу после сражения разнесли по миру весть о том, что 30 тысяч поляков и литовцев разгромили 80 тысяч московитов, из которых 30 тысяч пали на поле брани.

Алексей Лобин по этому поводу заметил: «Ещё не были погребены все павшие на поле сражения, как королевская канцелярия составила первые официальные известия о великой победе…

Данные о численности войск брались совершенно произвольно, и вряд ли у нас имеются основания доверять тем или иным сведениям, вышедшим из-под пера королевской канцелярии с одной целью – с помощью «тьмочисленных» цифр произвести грандиозное впечатление».

С ним согласен белорусский историк Александр Гронский: «Известны не только письма к римскому папе, а и письмо к венгерскому королю. Также польский король написал крестоносцам, крымскому и казанскому хану. И если мы сравним все эти письма, то получается, что в письмах к европейским монархам и к римскому папе есть конкретные цифры – те же 80 тысяч русских войск, 30 тысяч польско-литовских войск, количество жертв с московской стороны и так далее. В письмах к татарам… таких цифр нет. Почему? Видимо потому, что татары сталкивались с Москвой, и они реально представляли её силы.

Таким образом, фальсифицировать историю, игнорируя факты, поляки стали ещё до того, как Острожский оказался под Смоленском. А когда штурм города провалился, у поляков возник дополнительный мотив для мифотворчества. Лобин пишет: «Когда воины князя Константина Острожского, ходившего под Смоленск, воротились «несолоно хлебавши», потеряв под стенами крепости часть обоза, перед канцелярией были поставлены следующие задачи: во-первых, сгладить неудачу под Смоленском, во-вторых, усилить пропагандистский эффект от Оршанской битвы. Тогда же появились первые сообщения, в которых именно польская корона выступала форпостом католического Запада против «схизматиков».

Как видим, и традиция хвастливо раздувать масштаб победы, и традиция изображать из себя спасителей Европы от натиска московских «варваров» имеют в истории глубокие корни.

Белорусы

В начале 1990-х годов день Оршанской битвы в Беларуси был объявлен Днём воинской славы. 8 сентября 1992 года в Минске привели к присяге солдат и офицеров только что созданной армии Республики Беларусь. С приходом к власти Александра Лукашенко эту дату перестали праздновать на государственном уровне. Её отмечает прозападная «свядомая» интеллигенция.

Белорусский исследователь Иван Таляронок, признавая наличие белорусов в войске Острожского, заметил, что «никаких оснований для национальной гордости в этом сражении нет. В лучшем случае его можно было бы отнести к братской междоусобице, которую праздновать просто дико (не празднуют же москвичи день взятия Новгорода или падения Рязани). В худшем же случае битву под Оршей надо рассматривать как поток белорусской крови, пролитый на чужую мельницу. Ведь Москва в то время сбросила татарское ярмо, стала символом возрождения независимой православной Руси, продолжательницей истории единой для всех восточных славян Киевской державы, а в ВКЛ уже вовсю шли процессы маргинализации русского начала, вытеснения белорусов на периферию католизирующейся державы. Кто в итоге выиграл от битвы под Оршей? Литовцы и поляки, но не белорусы!» Возразить на это «свядомой» интеллигенции нечего...