Литературная Газета, 6470 (№ 27/2014) - [44]

Не вместо искусства, а наряду и во взаимодействии с ним – такова оптимальная модель положения «нехудожественной самодеятельности» в культуре. Применительно же к экспозиции в Третьяковке это означает, что демонстрация артефактов популяр-арта должна быть выделена в особую «зону эксперимента», а основу экспозиции должны составить произведения действительно современного искусства.

Теги: искусство , скульптура , живопись

Вертикаль непрофессионализма,

Недавно интернет-сообщество всполошило сообщение ижевского хирурга-эндоскописта Евгения Кузнецова, где он объявил о своём увольнении с поста заведующего отделением 2-й городской больницы. На него откликнулись не только пациенты, но и коллеги из Канады, Англии, Латвии и Эстонии. Его искали в Москве, Рязани и Перми, каждый думал, что Евгений Павлович работал в их больнице.

Что заставило успешного врача, кандидата медицинских наук, проработавшего в должности заведующего 21 год, покинуть свой пост? "Медицина как отрасль стала частью какой-то глобальной мошеннической схемы с элементами сетевого маркетинга", - говорится в обращении. Мы связались с Евгением Павловичем, и он рассказал более подробно о причинах своего поступка.

– Мне всего 47 лет. И я не единственный, кто покинул государственную медицину. Недавно уволился главный специалист по ультразвуковой диагностике 1-й Республиканской больницы Юрий Пинчук, и с ним ещё два врача. Когда программа модернизации пошла не под лозунгом «научимся, применим, внедрим», а под лозунгом «просто всё купим, в том числе вас!», многие бывшие советские врачи не вписались в эту идеологию. Разрушаются человеческие, партнёрские отношения между пациентами и врачами – то, к чему со времён Пирогова, Боткина и Чехова стремилась русская медицина. Фактически мы видим процесс её дегуманизации.

Письмо, где я говорю о своём уходе, писал больным, а откликнулись на него коллеги со всей страны. Выяснилось, что эта проблема носит системный характер.

Удмуртия – республика маленькая, как префектура Москвы. Здесь все процессы протекают быстрее и острее, иногда – гротескнее, чем в больших регионах и городах... Идиотизм выпирает, как пружина из старого дивана. Взять хотя бы историю с зарплатой удмуртских педиатров, которых местный президент (теперь уже бывший) называл «отморозками» за то, что они хотели получать 30 тысяч. Дело усугубляется ещё и тем, что в одночасье «вымерли» главные врачи, воспитанные в советское время, которые компенсировали дурь Минздрава. Сейчас подчинённый нередко более компетентен, чем его начальник. Когда в Удмуртию спустили деньги на модернизацию, у нас вообще дошло до смешного. У удмуртских чиновников фантазии не хватило, на что их потратить, и часть средств была возвращена в Москву!

– Выходит, дело не только в модернизации, но и в системе образования?

– Наша вторая городская больница – самая старая (она основана в 1895 году!) – alma mater всей республиканской хирургии. И при этом она самая нищая, хотя находится в центре, в трёхстах метрах от здания совета министров и дворца удмуртского президента. Здесь была мощная кафедра, где нас быстро превращали в хирургов, а практические врачи обязаны были заниматься наукой. К примеру, у меня, практического врача, более 90 опубликованных работ и несколько изобретений. Государству нужна инновационная медицина, новые технологии? Почему вы ищете их на Западе, тогда как Запад ищет (ворует!) их у нас?

Кто придумал, что советская медицина была хуже западной? У нас был один недостаток – отсутствие финансирования. Как может быть плохой система здравоохранения, если она развивалась даже во времена Гражданской и Великой Отечественной войн и сумела пережить, сохраняя работоспособность, абсолютную нищету конца 90-х!

Всё рухнуло в последние пять лет. Кремлёвская вертикаль власти образца 2000-х за пределами МКАД превратилась в вертикаль непрофессионализма. А наша медицина сто лет держалась на другой вертикали – вертикали ответственности.

В Минздрав сердюковы пришли лет на пять раньше, чем в Министерство обороны. А у таких, как он, две беды: неуважение к предшественникам и уверенность, что за деньги можно всё купить.

Умного врача хорошее оборудование делает вдвойне умнее. А непрофессионал, вооружённый аппаратурой, – глупец в квадрате. И при этом он опасный глупец: ему же надо принимать решения. Если в двух-трёх анализах он как-то ещё мог разобраться (альтернатива-то невелика), то в сотне параметров и показателей – увяз. Информации за пять лет прибавилось в разы, а количество извилин коры головного мозга осталось то же. И аннотации на английском... Он бы и рад научиться, поехать на переподготовку, но кто ж его, бедного, научит – курсы повышения квалификации положены раз в пять лет!

Надо, чтобы государство учило врачей системно и не отдавало обучение на откуп «спонсорам» из фармацевтических компаний, системно зомбирующих врачей внутриотраслевыми взятками и иллюзиями.

Министерство здравоохранения давно превратилось в министерство закупок. Но главная закупка – не железо и датчики с микропроцессорами, а умения, навыки, т.е. человеческий фактор! Но на него не хватает ни денег, ни понимания приоритетов.