Литературная Газета, 6465 (№ 22/2014) - [45]

Главная особенность «Русича» – местоположение. Издательство находится в Смоленске, хотя и имеет представительства и в других городах. Но всё же оно не является столичным, а между тем подавляющее большинство издательств, работающих на всю Россию, расположено именно в столице, и ещё какая-то часть – в Санкт-Петербурге. То, что «Русич» не находится в Москве, создаёт для него некоторые трудности. Столица располагает мощным интеллектуальным потенциалом в лице авторов, переводчиков, художников, дизайнеров, заменить который невозможно.

Но, размещаясь в Смоленске и будучи, по сути, провинциальным издательством, «Русич» тем не менее имеет и преимущества. Одно из них – краеведческая ниша. К 1150-летию Смоленска, отмечавшемуся в сентябре 2013 года, издательство подготовило сразу три новинки.

– Что ждёт книжную отрасль? Каков ваш прогноз? Как бороться с падением интереса к бумажной книге и как выживать издательствам в нынешней ситуации?

– В последнее время издательское дело в России, да и во всём мире, переживает не лучшие времена. Резко упали тиражи книг. Если на полках книжного магазина стоит менее 20 тысяч книг, то считается, что это не магазин, а всего лишь книжный киоск. Как выживать издателю в таких условиях? Выход только один: издавать книги нужные, полезные, качественные, умные. Надо сказать, что налицо кризис перепроизводства: издаётся невероятно большое число книг. В большинстве случаев их ценность, как художественная, так и интеллектуальная, невысока. Наивно думать, что читатель проглотит всё, что ему подсунут. К сожалению, отсутствие цензуры кроме огромного плюса имеет и существенный минус – возможность издания низкопробной литературы. Ныне как никогда расплодилось графоманство. Издают книги за свой счёт, за счёт спонсоров… Ошалевший от их изобилия читатель всё чаще предпочитает интернет. Это объективный процесс, бороться с ним бессмысленно. Конечно же, компьютер книгу не заменит. Особенно это касается иллюстрированных книг для детей. Неслучайно в последние два года «Русич» сделал ставку именно на такие издания, имеющие устойчивый спрос. Так что кризису перепроизводства в издательском деле нужно противопоставить высокое качество выпускаемых книг. По-другому не получится.

Беседу вела Дарья АРХИПОВА

Теги: «От Москвы до Бреста»

Орфей из деревни Вересково

В московском Доме национальностей состоялся вечер, посвящённый 80-летию видного белорусского учёного, философа и культуролога Владимира Михайловича Конона (1934-2011). Крестьянский сын, переживший фашистскую оккупацию, всю жизнь посвятил выявлению и популяризации национального наследия. Как Эвридику, он выводил эти сокровища на свет мировой культуры, и потому его называли белорусским Орфеем.

На вечере выступили друзья и ученики В. Конона, состоялась презентация книги стихов одного из героев его статей – белорусского просветителя ХVII века Симеона Полоцкого "Carmina varia" (СПб., 2014), подготовленной Лолой Звонарёвой и Даниилом Марковым и посвящённой памяти выдающегося учёного.

Соб. инф.

Теги: Владимир Михайлович Конон

«Сознания святое просветленье...»

Фото: Владимир АНЦЕВ

14 мая исполнилось 100 лет со дня рождения известного белорусского поэта Антона Белевича. Родился он в деревне Дубровка Узденского района Минской области. Учился в Могилёвском институте политпросвещения. В годы Великой Отечественной войны работал в редакциях газет, участвовал в партизанском движении.

Первая книга стихов "Человек из дубравы" вышла в Москве в переводе на русский язык (1945). Автор книг «На отцовских тропках» (1946), «Поэмы» (1948), «Живая река» (1955), «Радуга над полем» (1961), «Солнцем обручённые» (1975), «Солнечные часы» (1978) и других. Перевёл на белорусский язык поэму А. Твардовского «За далью - даль».

Умер поэт 11 апреля 1978 года.

Антон БЕЛЕВИЧ

Смерть Маланьи

И к хате её спозаранку

Фашисты подъехали в танке.

Всё знали, конечно, заранее.

Спросили: «Ты – Корчик Маланья?»

– Маланья.

– А муж твой – он здешний лесник?

Большевик?

Сбрёл нынче в босяцкий отряд? –

Ей крикнул немецкий солдат.

– Где муж мой, не знаю, не знаю,

Его я в лесах окликаю, –

Сама допытаться желаю

У близких и дальних людей.

Не скажут мне люди;

А где,

В какой оказался беде,

Душою,

Душою не знаю,

Под небом я вам присягаю.

От хаты родной спозаранку

Забрали Маланью на танке

До штаба, до Синего Лога.

Звенит колокольно тревога.

И люди, услышав о том,

Всё шли,

Всё шли на дорогу,

На звон.

У школы тогда ж, спозаранку,

Сидела Маланья на танке.

Фашисты стояли,

Молчали, –

И что им придумать,

Не знали,

Чтоб шутка нашлась похитрей,

Чтоб видели смерть веселей.

Чтоб новою кара была

И долго в рассказах жила,

Чтоб ехать к селу от села

И смехом тревожить покой.

На это они мастера, –

Род, видно, такой!

И тихою синею ранью

Сказали солдаты Маланье:

– Зажги эту свечку. Иди

Деревнею к дому, к себе.

Погаснет – мы пулю дадим,

Дойдёшь – всё прощаем тебе.

И тихою синею ранью

Идёт по деревне Маланья.

Как зореньку, свечку несёт.

Сочувственно смотрит народ:

– А может, Бог даст, донесёт?