Литературная Газета, 6438 (№ 45/2013) - [19]

* * *

Захлестнуло с головою.

Ухвачусь за скобы мола,

чтоб не смыло, и волною

средь камней не измололо.

Зелень грецкого ореха.

Почерневшие ладони.

В жизни отпуска прореха –

две недели в Лонжероне.

Побережье. Плов из мидий,

«бог куриный» на шнурочке…

Каково тебе, Овидий,

подбирать двойные строчки,

перламутровые складни

створка к створке подгоняя?

Потускнеют? Ну и ладно.

Знай – потеря не большая.

Неба зыбкая аркада,

диких трав сухая спелость,

звон кузнечиков, цикады,

жёстких крыльев хруст и шелест,

шорох платья, смех негромкий…

Вот и глохнет плеск прибоя,

чуть уйдёшь от пенной кромки

вслед за девочкой-судьбою.

* * *

Поймите, моя милая, без вас

я как без Лотарингии Эльзас,

Париж без Лувра, Лувр без Рафаэля,

Порт без Артура, без году неделя.

Я каждый миг,

что прожит с вами розно,

считать привык

мгновеньем несерьёзным.

Без вас грущу.

А вы-то как живёте?

Вот я ищу

забвение в работе,

тружусь на трёх

местах одновременно.

Ещё не сдох,

но сдохну непременно.

Целую в локон,

в перси и ланиты.

Я Ваш Набоков.

Вы – моя Лолита.

Без ласки я

живу подобно тени.

Вы – Саския.

Я – Рембрандта колени.

Вы устье.

Я – корабль, в него входящий.

Пусть маленький,

но всё же настоящий.

* * *

                                       Татьяне

Всю жизнь ходить на поводке,

другой конец которого

зажат у женщины в руке,

не проявляя норова.

Всё из-за губок, из-за глаз,

из-за Эрота-лучника,

который делает из вас

простого подкаблучника…

Судьба и вправду нелегка.

Но плачусь лишь для виду я,

и всем другим, без поводка,

нисколько не завидую…

Теги: Виталий Дмитриев

Всё это было

Б. Друян. Неостывшая память: Воспоминания. - Санкт-Петербург, Геликон Плюс, 2013. – 320 с.: ил. – 1000 экз. Книга издана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы "Культура России (2012–2018 годы)".

Не могу удержаться, чтобы не процитировать печально-справедливые слова из этой книги: «Об издателях, газетчиках – и вообще о профессиональных редакторах – пишут редко. Или вообще не пишут. Даже к праздникам. Так и проходит неброская, негромкая, незвёздная их жизнь, оставаясь в истории лишь обозначением их фамилий в выходных данных на последних, как правило, страницах газет, журналов, книг». И это меткое суждение. Кого, кроме специалистов и библиоманов, интересовали фамилии редакторов и корректоров той или иной книги, кто из нас заглядывает в выходные данные даже полюбившихся изданий? А ведь между датами: «поступления рукописи», «сдано в набор», «подписано в печать» и тем счастливым моментом, когда автор вдыхает ни с чем не сравнимый запах типографской краски своей первой книги, зачастую располагаются годы редакторских мук. Но не будем о грустном. Просто откроем книгу и войдём в мир Бориса Друяна.

Автор ведёт повествование неторопливо, начинает издалека; шаг за шагом, эпизод за эпизодом мы перелистываем странички его автобиографической повести «Всё это было». Будто кадры кинохроники, перед нами проходит военное и послевоенное детство Б. Друяна, автор знакомит нас со своими однокашниками из Выборгской школы юнг ВМС, с жизнью флота, с друзьями-студентами из Ленинградского университета, мы вместе с ним оказываемся в целинном Казахстане и на сибирских стройках. И это жизнь – настоящая, не выдуманная.

А дальше, в разделе «Люди и книги», он как радушный хозяин ведёт нас на свою сокровенную «книжную кухню» в Лениздате, где знакомит с Главлитом, цензорами, партийными и советскими деятелями, завистниками и доносителями и, конечно же, с замечательными друзьями-писателями, без которых многие книги, ставшие нашим национальным сокровищем, не увидели бы свет. Судьбы отредактированных Борисом Друяном книг сложились по-разному: у одних – счастливо, у других – трагически.

Особого внимания заслуживают страницы воспоминаний, где автор, тонкий ценитель поэзии, рассказывает о своей работе в журнале «Нева». Многие поэты (я не исключение) с замиранием сердца входили в кабинет «заведующего поэзией», сжимая в руках помятые листочки со своими (конечно же, гениальными!) стихами. Для многих поэтов он стал «крёстным отцом» и открыл им дверь в мир литературы. И вот мы – и убелённые сединами, и более молодые – держим в руках книгу Б. Друяна. Его, как справедливо говорят в литературных кругах, знают все! Пожелаем ему долгих лет!

Исповедь театрала

Э.С. Кочергин. Записки Планшетной крысы. - Санкт-Петербург, Вита Нова, 2013. – 342 с. – 5000 экз.

Год назад, когда "ЛГ" поздравляла с 75-летием народного художника РСФСР, дважды лауреата Государственной премии СССР, главного художника БДТ им. Товстоногова Эдуарда Кочергина, он признался, что люди театра буквально не дают ему прохода – просят написать о современном театре книгу. И он пишет её в перерывах между основной работой.

И вот в закрытом на реконструкцию БДТ им. Товстоногова состоялась презентация этой долгожданной, написанной «на коленке» книги. Строители, отдавая дань уважения «великому товстоноговцу», позволили приглашённым гостям войти в театр. В театре веяло прохладой, пахло свежей краской, но праздник удался.