Литературная Газета, 6437 (№ 44/2013) - [13]

Кроме того, постановлением администрации Ленинского района Московской области от 07.08.1995 № 2240/1 признано недействительным постановление администрации Мичуринского поссовета Ленинского района МО от 17.06.1993 г. № 32 в связи с тем, что регистрация права собственности объектов, расположенных на территории пос. Мичуринец, не входила в компетенцию главы администрации Мичуринского поссовета. Ленинскому бюро технической инвентаризации предписано отменить проведённую регистрацию по объектам Международной общественной организации писателей «Литфонд». Добавим, что таких объектов в Переделкине было сомнительными путями зарегистрировано около 90. Получается, взимая с писателей арендную плату за дачи, руководство Литфонда много лет занимается незаконным обогащением. А это уже дела прокурорские…

P.S. А между тем Министерство юстиции РФ провело внеплановую выездную проверку Международного литфонда и, обнаружив множество вопиющих нарушений, направило в адрес этой организации предупреждение, где есть и такие любопытные пункты, касающиеся деятельности неутомимого поэта-хозяйственника:

«...В нарушение пункта 3 статьи 27 Закона № 7-ФЗ, согласно которому, если заинтересованное лицо имеет заинтересованность в сделке, стороной которой является или намеревается быть некоммерческая организация, оно обязано сообщить о своей заинтересованности органу управления некоммерческой организацией или органу надзора за её деятельностью до момента принятия решения о заключении сделки, а сделка должна быть одобрена органом управления некоммерческой организацией или органом надзора за её деятельностью, первый заместитель председателя по финансово-экономическим и организационным вопросам – директор Международного литфонда Переверзин И.И. не сообщал о соответствующих сделках президиуму Международного литфонда, а соответствующее решение президиумом Международного литфонда не принималось.

Первым заместителем председателя по финансово-экономическим и организационным вопросам – директором Международного литфонда Переверзиным И.И., выполняющим управленческие функции в Организации и использующим свои полномочия в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц (Прим. – выделено редакцией ), систематически осуществляются полномочия, не относящиеся к его компетенции, в том числе принимались решения по вопросам распоряжения имуществом (недвижимым, денежными средствами) Организации, что является грубым нарушением статьи 26 Закона № 7-ФЗ, статей 29 и 37 Закона № 82-ФЗ, а также пункта 3 статьи 53 ГК РФ, согласно которому лицо, которое в силу учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

В нарушение статьи 29 Закона № 82-ФЗ Организацией не оказано содействие представителям Минюста России в ознакомлении с её деятельностью в части непредставления запрашиваемых документов (уведомление о проведении проверки от 7 августа 2013 г. № 15-71241/13), а именно: запрашиваемых документов...»

Теги: Союз писателей России , Литфонд

«Борьба интеллекта с превосходящей его реальностью»

Сто лет назад родился Альбер Камю. Его называли "совестью Запада", как Солженицына называли «совестью России»[?] и им обоим присудили Нобелевскую премию - но что вообще имеют в виду люди, говоря о совести не отдельного человека, а как-либо организованного пространства?

Ведь, положа руку на сердце, известный всем и каждому «Посторонний» – слабая книга. Слабая отнюдь не тем, как написана, – это мастерски, и не тем, как задумана, – это глубоко, – нет, слаба она исполнением: так техничный пианист, вполне осознающий замысел, не может найти в себе вдохновенной энергии, чтобы его воплотить. Выморочная личность Мерсо хороша в своём качестве «нулевого человека», но неубедительна как фигура обобщения. Слишком отчётлива грань между рассказом и рассуждением, тем, что дано, и тем, к чему автор намерен привести; слишком заметно само намерение. В этой повести, написанной в пору столь же выморочной «странной войны» в Европе, Камю подбирает слова, чтобы выразить давно надуманное; Мерсо ещё может позволить себе быть никем, просто человеком без связей, сочувствуйте и ему, говорит педантичный автор, ведь он не хуже прочих – и ты, делать нечего, сочувствуешь, хотя и с некоторым удивлением перед манипуляцией, с недоверием к вдруг наметившейся динамике характера… но очень скоро Мерсо станет только отзвуком, хотя и длящимся, только поводом для серьёзного разговора, который начнётся позднее, когда слова наконец оформятся в чёткие, гармонично звучащие фразы.

Это случится, когда из мыслей о человечьем роке будет убран человек как частный случай (пусть даже он лишён свойств) и останется миф – как безразмерное и однако же привычное обрамление. «Миф о Сизифе» написан вдали от войны, но надежда была нужна и там. «Приговорённый к смертной казни – прямая противоположность самоубийцы», – напишет Камю, но «Миф», хотя и вобравший в себя тему самоубийства, – не противоположность «Постороннему»: их объединяет мысль «зачем?» и ответ «потому что». Именно так, в предельно очищенном виде, да ещё и некорректном с точки зрения грамматики, Камю формулирует важнейшее правило человеческого существования: вопрос «зачем человек делает то, что он делает, хотя понимает, что это не имеет конечного смысла?» – ответ «потому что он не может иначе». Другое дело, что один человек осознаёт абсурдность происходящего, а другой – нет. Первому сложнее. Оттого именно он привлекает Камю. Его привлекает творец, который способен «знать, что у творчества нет будущего, что твоё произведение рано или поздно будет разрушено, и считать в глубине души, что всё это не менее важно, чем строительство на века». «Творить – значит придавать форму судьбе», – заявляет Камю, и это именно то, на что не способен Мерсо: осознанно придать форму судьбе, без скидок на солнечное умопомрачение, без недоумения «кто все эти люди», без поблажек самому себе… и без поблажек со стороны автора, если уж на то пошло. В «Постороннем» интеллект Камю целеустремлённо продавливал реальность, не вполне отдавая отчёт в том, что она неизмеримо больше его, – «Миф о Сизифе» повествует не только о гордости, но и о смирении, и именно здесь реальность признана превосходящей... что, впрочем, не является непреодолимым ограничением для абсурдного человека. «Абсурдный человек говорит «да» – и его усилиям более нет конца», – формулирует Камю. Не хватает одного: в действительности сказать «да».