Литературная Газета, 6416 (№ 21/2013) - [7]

И дело не только в недостатке патриотизма. Дело ещё и в моральных качествах, и в характере образованности, в культуре, в воспитании.

В России не было своего третьего сословия, породившего европейскую буржуазную элиту. В СССР роль этого сословия у нас сыграла интеллигенция. Но[?] В своём абсолютном большинстве это интеллигенция была в лучшем случае всего лишь второго поколения, советской выделки, не потомственно-преемственная. Русское национальное сознание ей никто никогда даже не пытался привить, а прививали, напротив, интернационализм, западничество. А хуже всего то, что русских людей воспитывали в ненависти к царскому режиму, а по существу – к исторической России, которой мы, вообще-то говоря, всем обязаны как своей матери.

Таким образом, те, кто сегодня с грехом пополам мог бы претендовать на роль отечественной элиты, – либо не элита, либо не русские, либо русские, но без корней.

Нынешняя «элита» – беспочвенна, легковесна и не имеет прочных устоев, в том числе национальных.

При этом, что самое обидное, интеллигентная страта, которая могла бы в ускоренном порядке породить элиту, близкую по качествам к дореволюционнной, вообще не допущена к рычагам власти, во всём зависима от сильных мира сего – не обеспечена, не приподнята над всем прочим обществом материально – и вообще по большому счёту не элита в общем понимании.

А между тем судьба нации – это во многом судьба её элиты. Известно, что рыба гниёт с головы, но ведь и жить без головы ни рыба, ни кто другой не может. Какая голова, такая и жизнь.

Что делать?

Что же нужно, чтобы перековать современный российский политический класс и верхушку новой буржуазии в элиту пусть не английского, но хотя бы русского дореволюционного образца?

Во-первых, всё-таки национальная элита должна быть национальной. Она должна быть плотью от плоти своего народа. Иначе это уже не его элита. Если бы современная российская элита вся была не русская, это значило бы просто, что у русских нет своей элиты.

Но это не так. Русский хозяин ещё не полностью вошёл во власть, но уже встаёт на её пороге. Национал-капитализм есть неизбежность, и мы его уже зрим воочию.

У настоящей элиты должно быть чувство настоящего хозяина, который заботится о своём хозяйстве. Настоящий патриотизм – это всегда патриотизм истинного хозяина страны.

Если мы посмотрим на нынешнюю «элиту» России, то вот как раз этого – заботы о своей стране и своём народе – мы и не увидим. Но это объяснимо. Эти люди – «скорохваты», ещё не настоящие хозяева, не природные хозяева, они не выросли в итоге вековой селекции. Они не являются биосоциальной элитой. Такой, какой являлась элита дореволюционная. Их элитарное самосознание ещё незрелое, в лучшем случае зачаточное. Ему только предстоит ещё вызреть.

Во-вторых, национальная элита должна быть националистична. Не просто патриотична, а именно националистична. Она должна любить свой народ, из которого произошла, заботиться о своём народе, думать о нём. Представитель национальной элиты не может рано или поздно не осознать, что национальная солидарность представляет ни с чем не сравнимый ресурс в конкурентной борьбе. Возьмите представителя английской элиты. Это английский националист. Возьмите представителя еврейской элиты. Это еврейский националист. Возьмите представителя казахской элиты. Это казахский националист. Это не случайность, а закономерность. Естественный национализм – любовь к своему народу, забота о нём – это свойство настоящих элит.

В-третьих, в национальной элите должна действовать нравственная выбраковка, должны действовать суды чести и кодекс чести, грубое нарушение которого влечёт к остракизму, к изгойству.

В дореволюционной России это было. Иногда официально (скажем, кодекс офицерской, дворянской чести), иногда – нет, но во многих профессиях существовала своя этика. Стать нерукопожатным в дореволюционной России не хотел никто, этого боялись. А в сегодняшней России всё со всех – как с гуся вода. Кто из нынешних чиновников покончил бы с собой из-за нравственного урона? В наши дни значение такого сословного кодекса нравственности элиты легко понять, настолько остро ощущается его нехватка!

В-четвёртых. Можем ли мы, говоря о русской элите, её воссоздании, ограничиваться лишь судьбой нашего политического класса и бизнес-элиты, забывая о духовной элите нации? Нет, конечно. Это было бы даже как-то не по-русски.

И тут уместно завершить разговор цитатой из философа и богослова отца Павла Флоренского:

«Творческая личность не делается, никакие старания искусственно создать её воспитанием и образованием не приводят к успеху, и мечтать о массовых выводках творцов культуры значит впадать в утопию. Задача трезвого государственного деятеля – бережно сохранять немногое, что есть на самом деле, не рассчитывая на волшебные замки в будущем. Творческая личность – явление редкое, своего рода радий человечества, и выискивать её надо по крупицам. Государственная власть должна вырабатывать аппарат для вылавливания таких крупинок из общей массы населения…

Искать подобную личность надо всюду, под покровом всякой деятельности. Только весьма проницательные, опытные и крупные люди могут распознать подлинно творческие потенции, и для этого распознавания должен быть организован особый государственный аппарат, работа которого с лихвой окупится результатами…»