Литературная Газета, 6410 (№ 14/2013) - [20]

Скоро Хорсту исполнится 85 лет, они с женой по-прежнему живут в Берлине. Скромные финансовые и физические возможности не позволяют больше приезжать в Москву и собирать в маленьком уютном ресторанчике дорогих русских друзей, но любовь к ним и их стране по-прежнему живёт в сердце Хорста Херрманна.

Для ровесницы Хорста Зигрид окончание войны ознаменовалось приходом советских войск в родную саксонскую деревню Эшефельд. Действительность не совпадала с пропагандой: ни насилия, ни мародёрства, русские вели себя корректно и сдержанно. В доме напротив расквартировали группу охраны аэродрома в соседнем городке – шестеро молодых, здоровых, красивых парней. И был среди них один – самый высокий, самый привлекательный, из донских казаков. Каждый вечер он видел в окне хорошенькую белокурую немочку в белом платье, с длинными косами. Она садилась за пианино, и звучала волнующая, трепетная, щемящая сердце мелодия. Девушка играла Шуберта. Вот она, награда победителя – весна, цветущая сирень, мирный деревенский вечер, музыка и юная красавица в белом. Несколько вежливых немецких слов из школьного запаса позволили Николаю представиться отцу Зигрид и получить разрешение войти в дом послушать музыку.

Вскоре молодые люди начали встречаться. Зигрид учила русский – Николай и любовь были прекрасными педагогами, вместе они пели под гитару песни о любви и мирной жизни. Через несколько месяцев состоялась помолвка, близился день свадьбы... И вдруг Николая вызвали в комендатуру. Оттуда он не вернулся, он просто исчез. Позже его командир лейтенант Рогов сообщил Зигрид о внезапном отъезде Николая на родину. Бравому солдату Коле не хватило пороху написать невесте даже несколько слов, объяснить, что произошло.

А наша героиня не собиралась сдаваться. Несмотря на страшный удар судьбы – пропавшего без вести возлюбленного, она с немецкой трезвостью и последовательностью решила докопаться до истины и поехала учиться в Московский университет на филфак. Она сделала всё, чтобы найти Николая, только он отказался встретиться с ней. А почему, остаётся гадать: страх, стыд, нежелание признаться в малодушии? Однажды получила письмо от бывшей жены Николая. Она писала, что он был несчастлив. Получалось, что из победителя Николай превратился в проигравшего. Он проиграл любовь.

Всю жизнь Зигрид бережно хранила письма и фотографии, связанные с её первой любовью, прекрасной и трагической. Она ни в чём не винила жениха. В её жизни было три счастливых года. Кто знает, возможно, внезапный отъезд Николая спас его невесте жизнь. Что стало бы с ней, вернись он в те годы на родину с немецкой женой? Благодаря сильному чувству у Зигрид навсегда остался интерес к русской культуре и языку. Она стала прекрасным литературным переводчиком и познакомила немецких читателей с лучшими произведениями советских писателей. Она до сих пор не теряет связи со старыми университетскими друзьями. В её доме в Лейпциге русские – всегда желанные гости. Верных и преданных судьба вознаграждает. Зигрид встретила удивительного человека, который очень её любил, и они жили счастливо.

У каждого из наших героев своя история, но есть одно, что их объединяет, – это любовь. Она на всю жизнь связала их с нашей страной, с нашей культурой, с нашей непростой действительностью, с нашими людьми. Немцы и русские, мы такие разные... Что же они увидели в нас, что нашли в тайниках наших душ?

Талантливый немецкий дизайнер Карстен Винкельс предложил свою версию тайников русской души в четырёх залах Мраморного дворца в Санкт-Петербурге. Сначала мы попадаем в коридор густонаселённой коммунальной квартиры советских времён. Тишина здесь редкий гость. Из какофонии звуков пишется симфония – громкие голоса, детский плач, чей-то смех, хлопанье дверей, чья-то ссора, невнятное бормотанье, шаги – то быстрые, то шаркающие. У кого-то работает радио, у кого-то – телевизор. Музыка – от «Ландышей» Оскара Фельцмана до тяжёлого баса признающегося в своей любви к Татьяне несчастного Евгения Онегина. И финал – пронзительная телефонная трель судьбы.

На вешалке болтается старая одежда, стоят забытые бронзовые валенки Михаила Дронова. С полки недружелюбно поглядывает его же забронзовевший заяц в шляпе. Он-то видит всё и знает всё про всех. А все – это герои работ замечательных русских художников из собрания Русского музея. Советское время всё перемешало и поселило в коммуналку людей разных сословий, разного достатка, с разной шкалой человеческих ценностей. Вот и материализовались в холсты, акварели, вышивки самые разнообразные мечты жильцов: «Думы» Нестерова, «Прогулка при закате» Борисова-Мусатова, «Северная идиллия» Коровина, «Заросший пруд» Поленова, «Зимой» Серова, «Рыбаки» Сороки, «У ларька» Шагина, «Один танцует» Шинкарёва.

За каждой воображаемой дверью коридора свой тайник. Это напоминает детскую игру в «секретики», когда под стёклышко в землю укладывались «сокровища» или «красота» – бусинки, цветочки, пуговки, камушки… Все искали чужие секреты, а найдя, рассматривали и присваивали припрятанные «богачества». Взрослые секреты редко бывают красивыми. Они живут за невидимыми дверями судьбоносного пространства общего пользования, смешиваясь с мечтами о счастье, о любви, со сновидениями и бессонницами. У каждого тайника и секрета своя история, но действующие лица всех историй одни и те же, ничего не изменилось со времён Адама и Евы – это мужчина и женщина. Им посвящаются следующие два зала. Немного как на загородных прогулках или в бане – девочки направо, мальчики налево, а между ними – неразлучные пары: «Любовники» Т. Красношлыкова и «Дети» Ю. Куна. Все скульптурные работы были выбраны Карстеном Винкельсом в Петербурге и Москве, они из собраний Открытого фонда скульптуры Русского музея, из частных коллекций и коллекции фонда «Арт-Линия».