Литературная Газета, 6408 (№ 12/2013) - [30]

А в "Тридцати случаях майора Земана" интерьеры, замашки и костюмы жителей ЧССР всех десятилетий советской власти превышают западные стандарты благополучия, а любой пражский инженер одет, право, не хуже Джеймса Бонда[?] Все привыкли к автомобилям и ресторанам, к путешествиям и антиквариату. Даже горемычные колхозники - соль народа - живут на уровне советских секретарей обкома.

Иржи Секвенс не сомневался: для шпионской истории необходимы франты, вино в хрустале, роковые женщины, добротные магнитофоны, сладковатый джаз.

Красавиц в "Тридцати случаях" немало: всё-таки сериал выдержан в дохипповской эстетике. Но всех, конечно, затмевает Регина Разлова - агент Ханка, привыкшая к комплиментам и яхтам. Танцует, соблазняет, разоблачает и погибает. Даже уголовники напоминают охотников из сюжетов фарфора Леандер. И всё-таки за припомаженной картинкой проступает социалистическая суть, конфликт великой борьбы - за будущее, за умы[?]

А ведь в СССР никогда не показывали всех серий "Земана"! Даже названия такого - "Тридцать случаев майора Земана" - мы в те годы не слыхали. Идеологи сусловской школы решили не смущать умы воспоминаниями о походе 1968 года. В начале 80-х гусаковская ЧССР считалась едва ли не самым надёжным партнёром советской державы - зачем же нервировать трудящихся? Зачем рассказывать о временах, когда коммунисты накладывали на себя руки, а социалистическое будущее страны висело на волоске? Сусловцы мастерски применяли фигуры умолчания, даже перебарщивали с этим - и в конце концов проиграли борьбу за умы.

В первый раз полного "Земана" в России показали в 90-е годы - и мы увидели, как травят честного служаку соловьи Пражской весны 1968 года. Уж это они умеют, когда дозволено! Свежий ветер свободы опьяняет властителей дум - вспомним, как у нас травили Гидаспова, Ахромеева, Лигачёва, Кравченко - с присвистом[?]

Если кто забыл, Иржи Секвенц нам напомнит: Пражская весна заваривалась в пражских дипломатических салонах и богемных кабаре.

Помните, у нас в 1960-е - 1970-е возникло такое понятие: "за интеллигенцию" - "против интеллигенции". Никто не формулировал правил этой игры - всё строится на проговорках и предрассудках, которые сквозят в мемуарах и опубликованных дневниках. Чтобы показать, что ты - "за" - нужно возненавидеть "чувство локтя", охаивать идею коллектива и государства, воспевать слабого, несчастного, отверженного гордеца. "Я хуже тебя, я самый ненужный, я гадость, я дрянь, ЗАТО Я УМЕЮ ЛЕТАТЬ!" - ведь это песенка несусветного гордеца. Вот с таким гордецом - да к тому же ещё и "карьерным диссидентом" - столкнулся майор Земан. Это - поэт (а точнее - плагиатор) Павел Даниш - молодой герой из модного балагана, свободолюбивый позёр.

Вокруг него увиваются кураторы - загляденье, какие хитрецы! Журналистка Дагмар Конечная - само высокомерие, она - энергичный идеолог борьбы за всё личное против всего общественного. И то правда: столь утончённым натурам в социалистической казарме неуютно. Кураторша готовит Даниша то ли в трибуны, то ли сразу в жертвы.

Манеры и мораль пани Конечной для нас - не тайна за семью печатями. Как она "допрашивает" ослабевших охранителей: "Вы знали - и молчали?! Где была ваша совесть?!" Сколько отточенного чистоплюйства - и твёрдая убеждённость, что джинсы растут на деревьях. Откуда знал Секвенц наших либеральных дам с "Эха Москвы" и The New Times? Да просто они повсюду одним миром мазаны, с архетипом не поспоришь. Чешским товарищам - спасибо за фотографическую точность.

Итак, трубадур Даниш спьяну стреляет в любовницу - но покровители модного бунтаря не дают Земану довести до ума расследование. Фейсбука в те годы не было, но активисты действовали слаженно и находили поддержку не только на Западе, но и в правительстве. Ведь шёл 1967 год[?] Земан и его соратники - рыцари чешской госбезопасности - вздыхали: "Что стало с нашей республикой? Когда же придёт наш русский друг?"

О целях оппозиции рассуждает в фильме полковник Калина: "Во-первых, стремятся внедриться в средства массовой информации. Это Конечной удалось: она работает на телевидении. Во-вторых, стараются не предпринимать нападок на партию и социализм, а сосредоточить внимание на их прошлых ошибках и заблуждениях - короче, на диктатуре пролетариата[?] В-третьих, для них очень важно нарушить наши дружественные связи с Советским Союзом. Как только они лишат партию этих трёх главных опор, они уничтожат и её".

Есть в сериале сильная сцена: судилище над Земаном. Обвинители - богема, лощёные декаденты, правдолюбы, которые любят ужинать в гостеприимном доме западногерманского дипломата. Профессор, актёр, писатель, журналистка, дипломат[?] У этих всё продумано, они - ушлые демагоги. Если ты попал в творческую обойму - очень трудно не поддаться соблазну, не впасть в самоупоение. Те, кто не из их кружка, - недочеловеки. "Поднявший меч на наш союз достоин будет худшей кары". Но на стороне майора - галёрка. Колхозники, работяги - чёрная кость. И поглядывают они на чешских перестройщиков с ненавистью и угрозой. В этих кадрах - боевитая социальная правда: Гусак сделал ставку на "трудящихся", приструнив вечно недовольную чванливую прослойку. И - предчувствие будущих бархатных революций, когда "хозяева дискурса" научатся гипнотизировать генералов и вождей.