Литературная Газета, 6396 (№ 50/2012) - [3]

- М.: Грифон, 2012. - 232 с. - 650 экз.

Одесса в сознании русского человека всегда занимала особое место. Город-памятник, город-история, город-мечта. Антология состоит их трёх частей. Целью создания этой книги было собрание стихов русских поэтов, писавших об Одессе в XIX и XX столетиях. Вместе их сочинения составляют своеобразный эпос двухвековой истории города. Эпос, как известно, предполагает многоголосие, включает в себя реальность и миф, батальные сцены и лирику. Стихотворения, вошедшие в антологию, напоены духом Одессы, её атмосферой, "одесским образом мыслей". Здесь представлены лучшие русские стихотворцы: А. Пушкин, нобелевские лауреаты - И. Бунин, Б. Пастернак, И. Бродский, а также современные авторы. В антологии много современных поэтов, составителю хотелось показать, что создание стихов об Одессе - непрекращающийся процесс.

Премьера, похоже, подставили

Премьера, похоже, подставили

ТелевЕдение

В печатной прессе активно обсуждалось недавнее интервью премьер-министра Д.А. Медведева пяти телеканалам, однако мало кто обратил внимание на то, что среди журналистов, задававших вопросы, либеральное меньшинство было почему-то в большинстве. Ещё более удивило, что НТВ представлял Алексей Пивоваров, который известен своими откровенно антипатриотическими, оскорбляющими ветеранов фильмами о Великой Отечественной войне. Его присутствие в "пуле" интервьюировавших невольно бросало тень на премьера. Не только в глазах ветеранов, но и всех, кому дорога история нашей Родины, кто не хочет, чтобы её порочили. Тем более это странно сейчас, когда руководство страны заговорило о необходимости патриотического воспитания молодёжи. Почему это произошло? Есть несколько версий.

Премьер-министр солидаризуется с ультралиберальными, прозападными взглядами Пивоварова на освещение истории Великой Отечественной войны? Хочется верить, что нет. К тому же из-за недостатка времени он вряд ли имел возможность посмотреть все опусы Пивоварова.

Пресс-служба премьера не информирована об одиозной репутации журналиста? Тогда это по меньшей мере непрофессионально.

Или, наоборот, прекрасно информирована и сознательно подставила премьера?

А может быть, того чуднее: работники пресс-службы разделяют антипатриотические взгляды Пивоварова и навязывают их Д.А. Медведеву?

Но в любом случае подставили.

На ком покоится надежда

На ком покоится надежда

ОЧЕВИДЕЦ

Двенадцать лет назад премьер-министр Владимир Владимирович Путин, объявивший о своём намерении баллотироваться на пост президента, встретился с писателями, входящими в российский ПЕН-центр. Большей частью, без всякого преувеличения, крупными и хорошо известными в стране. Состоялся разговор, который, пожалуй, можно считать образцом общения власти с литераторами. Хотя бы в плане простоты, непосредственности, отсутствия протокольных формальностей и совершенно не чиновной откровенности.

Говорили, как в любой литературной компании, обо всём сразу. О вполне конкретных безобразиях и парадоксах нашей жизни, заносясь время от времени в гибельные выси философских и мировоззренческих проблем. Кипели гражданские страсти, звучали громкие имена, упоминались разного рода теории и концепции.

А потом слово взял Фазиль Искандер, может быть, самый известный из всех присутствующих. И завёл речь о том, о чём вроде бы и следует говорить писателям, хотя именно это никому из них не пришло в голову. О том, что любая самая продуктивная экономическая доктрина окажется бессильной, если в обществе утрачены порядочность и честность, что пренебрежение бескорыстием скомпрометирует самую прагматичную идею, что хорошо бы, хоть раз в жизни, попробовать управлять Россией посредством совести. Во всяком случае, о совести не забывая.

При всём уважении к живому классику на лицах многих собравшихся появились иронические улыбки. А кое-кто из радикальных коллег даже позволил себе насмешливые шпильки: вот, мол, совковые привычки, кто о чём, а он о морали!

Удивляться не приходится. К этому времени разбушевавшаяся свобода слова и в печатных дискуссиях апеллировала к чему угодно, только не к нравственности. Нравственность, хоть в социальном, хоть в личном воплощении, как бы вообще перестала существовать. Робкие попытки напомнить о её заветах воспринимались как проклятый советский анахронизм.

Отчасти по той причине, что былая пропаганда, пренебрегая всеми человеческими проблемами, назойливо налегала на моральный кодекс советского человека. Рынок же, самонадеянно взяв на себя решение всех проблем, по умолчанию освободил граждан от таких химер, как совесть и стыд. О каком стыде можно было говорить, если единственным критерием человеческого достоинства условились считать материальный успех. Красиво жить не запретишь. А если уж стыдиться, то бедности.

Вот и начали по возможности жить красиво. Кто как умел. И лучше всех это получалось у жуликов и воров, на каком бы поприще ни применяли они своё умение. Хоть на ниве частного предпринимательства, хоть на государственной службе. Грустное наблюдение: перестройка началась с коллективного стона - надоело разлагаться! И завершилась практически призывом к беспардонному массовому разложению.