Литературная Газета, 6393 (№ 46-47/2012) - [2]

Сванидзе продолжал:

"[?]Критерии отбора в эти советы непонятны, механизмы принятия ими решений непонятны. Создаётся ещё одно формальное тело, и дело кончается в результате не нравственной и моральной, а политической цензурой, которой у нас, к сожалению, и так достаточно, более чем достаточно[?]"

Из чего "непонятливый" Сванидзе делает вывод, что нравственная и моральная цензура оборачивается политической? У нас все попытки создания советов по нравственности провалились. Ничего не создаётся. Николай Карлович часто простецки обрывает своих оппонентов: "Не надо врать!" Никто из присутствующих правозащитников не обратил этот призыв к нему самому: "Не надо врать, тем более президенту. Нас пригласили совсем не для этого, а чтобы предоставлять достоверную, экспертную информацию".

Возражал Дондурею иЛеонид Парфёнов:

"Мне тоже кажется, что на самом деле никакие "классные дамы" не могут поправить нравственность в эфире. Проблема имеет корни не в испорченности телевизионщиков, которые только и хотят рассказывать про то, как убийца наматывает кишки жертвы на локоть, а в том, что в условиях "чёрный, белый не берите" приходится брать жёлтое. И трудно за это осуждать, потому что всем понятно, что спорить о детях Кристины Орбакайте на телевидении можно, а на общественно-политическую проблематику - нельзя[?]"

Опять президенту морочат голову. Мы - не "классные дамы", но мы помним, кто закладывал основы "желтизны" на голубом экране. При условиях полной свободы слова, когда проблема "чёрный, белый не берите" не стояла. С 1997 года Леонид Парфёнов (тогда генпродюсер НТВ) и "испорченные телевизионщики" продвигали заставлявшие краснеть всю страну передачи "Про это" и "Империя страсти".

Далее Леонид Геннадиевич сказал:

"[?]общественно-политическое вещание основных федеральных телеканалов так или иначе корректируется властью, это, в общем, властный пиар, и огромная доля общественного мнения людей, которые не голосуют за власть на выборах, совершенно не учитывается телевидением, их нет, поскольку телевидение "провластно" просто изначально".

Президент в заключительном слове высказался по поводу "провластности": "На государственных каналах не может не быть влияния государства. А как?"

Действительно, а как? Или Леонид Геннадиевич хочет, чтобы вернулись "пятиминутки ненависти", о которых он так раздражённо говорил одиннадцать с лишним лет назад? Чтобы ящик поносил и шантажировал власть, как при Гусинском и Березовском?

А какие насущные общественно-политические темы не обсуждаются сейчас на телевидении? Кому не дают слова? Конечно, стараются не давать тем, кто не конструктивен и хамоват.

В последнем "Поединке" (посвящённом борьбе с коррупцией, о необходимости конфискации спорили Александр Хинштейн и Александр Починок) участвовалСтанислав Кучер. Задавая вопрос Хинштейну, он начал запанибрата, дескать, Сашу давно знает, затем невзначай оскорбил депутата, намекая на его коррумпированность, потом открещивался от этого[?] Когда же он кончит затянувшийся на пять минут вопрос, вроде и про "партию жуликов и воров" ввернул, куда он клонит? Оказывается, к тому, что бороться с коррупцией при нынешней власти бессмысленно. Так что, свергать её? А зачем он тогда вошёл в Совет по правам человека?

На заседании Совета, развивая мысль Парфёнова, Кучер сказал: "[?]существующих законов у нас вполне достаточно для того, чтобы ограничить поток той грязи, которая действительно присутствует на телевидении".

Это, извините, цинизм. Он что, не знает, что московским депутатам по суду не удалось закрыть "Дом-2"? Телевизионщики отбились даже от Закона о защите детей от вредного влияния СМИ, вступившего в силу 1 сентября. Ведь по закону предполагался полный запрет показа передач 16+ в детское время - так происходит во всём мире на всех каналах, находящихся в открытом доступе, - а он чудесным образом выродился в маркировку передач, ориентировку, облегчающую тинейджерам поиск запретных плодов. Издевательство над здравым смыслом.

Но суть самозащиты телевизионщиков на совете высказали, на удивление, не болотные любимцы, а представитель, так сказать, противоположного митингаМаксим Шевченко, начал он тоже с неправды:

"Хотел бы присоединиться к Николаю Карловичу (Сванидзе) как представитель телевидения. Вопросы, поднятые господином Дондуреем, по сути, правильные, но эффективных форм контроля за контентом СМИ, честно говоря, ещё не придумано[?]"

Как не придумано? Мы - единственная страна в мире, где давно отработанные "эффективные формы контроля" не задействованы.

А вот и суть:

"Что касается широкой связи с критиками, с телекритиками, с независимыми экспертами, здесь на самом деле есть над чем работать, но придавать этому какой-то официальный статус контроля над СМИ, передавать этот контроль людям, которые не несут ответственности зафинансовое, за экономическое развитие телеканалов или радиостанций, - мне кажется, это просто приведёт к уничтожению электронных средств массовой информации как эффективного медийногобизнеса".

Жирным я выделил ключевые слова. Перевожу с политкорректного языка на полемически заострённый. Максим Леонардович фактически заявил: "Не лезьте в наш бизнес! Не мешайте нам зарабатывать деньги".