Литературная Газета, 6367 (№ 17/2012) - [27]

Средний они класс, или не средний, но они серые, образованщина и уже потому, что поверили в свою избранность. И наша журналистика, с советских времён привыкшая обслуживать хотя и усреднённое, но всё-таки большинство народа, как-то очень легко согласилась обслуживать этих серых, необразованных и достаточно агрессивных в своём невежестве людей. А куда денешься?! Не обслуживать же чиновников - они как-то сами с этим справляются.

Но не это главное. Произо[?]шла подмена - желаемое (наличие ростков нарождающегося среднего класса) было воспринято участниками митинга на Болотной как средний класс. Так сказать, оглянулись по сторонам - о, нас много! Но настолько ли много, чтобы считаться классом? Вряд ли. Отсюда и заблуждение, и зачастую необоснованные различного рода призывы к так называемому несформировавшемуся классу выступать против власть имущих. Но власть имущие (мы говорим о большинстве) - это чиновники, и их образовательный уровень в общей массе такой же, как и у людей из нарождающегося среднего класса. Взаимозаменяемость и обмен одних статистически средних (то есть чиновников) на других людей (из нарождающегося среднего класса) настолько очевидны, что любой из нас вспомнит примеры, когда бизнесмен вдруг уходил в чиновники, а чиновник - в бизнесмены. Человек из среднего класса в настоящее время находится и там и сям. Конечно, его можно сравнить с хамелеоном, пресмыкающимся, меняющим свою окраску в зависимости от среды. Но некоторым даже окраску менять не приходится. Вчера сидел в частной конторе "Рога и копыта", а сегодня штампует бумажки в каком-нибудь государственном учреждении.

Знаю, что у большинства из них вызову неудовольствие тем, что называю их серыми существами, но разве хамелеон или мимикрия лучше? В общем, как ни назови, но если журналисты, образно говоря, начнут ставить свои сети слишком высоко, то их никто читать не будет. Толпы серых существ пробегут под сетями. И мы видим то, что видим, - всеобщее "пожелтение" масс[?]медиа. Уверен, что это результат заблуждения: мы не учитываем, что среднестатистический представитель среднего класса по своему менталитету - это один и тот же обыватель, что был на Болотной и выходил на Поклонную.

Впрочем, иногда кажется, что некоторым нашим журналистам просто в удовольствие заблуждаться и крушить вокруг себя всё и вся. Во всяком случае, они не противостоят разнузданной серости. (Особенно она воинственна на форумах в Интернете.) Более того, смешивая в кучу всё, что только возможно, журналисты (не хочу отделять себя от них) формируют снежный ком, который, превратившись в лавину, однажды низринет нас всех в пропасть.

У революций есть одно похожее пятнышко, роднящее их со всеми революциями мира, - они любят пожирать своих детей. И тут за примером ходить далеко не надо. Достаточно вспомнить оранжевую революцию на Украине и сегодняшние мытарства известной революционерки Юлии Тимошенко.

Но вернусь к просьбе сотрудников студии "Лавр" рассказать о сыне.

Начну с того, что мой сын Михаил Викторович Слипенчук не сразу стал генеральным директором ИФК, инвестиционной финансовой компании "Метрополь". Вначале он был мальчиком, который хотел стать хорошим пловцом. В то время в Барнауле не было "полтинников", то есть бассейнов с 50-метровой дорожкой в длину. Только 25-метровые. Да и невозможно было разместить в подвале жилого дома бассейн более крупного размера.

Когда я вернулся из морей, он уже плавал на длинные дистанции: 400, 800, 1500 метров. Приносил призы. Если их суммировать и охарактеризовать, то это были в основном призы "За волю к победе". На собраниях и в разговорах с тренером родители, делясь друг с другом, отмечали природную одарённость своих детей.

На всю жизнь врезалось в память, как одна из матерей, подчёркивая таланты некоей Леночки, восторженно говорила:

- Она просто уникальный ребёнок, она так быстро гребёт руками, что за ней не успеваешь глазами моргать. А какие у неё восхитительные ручки!

Восторженная мать растопырила пальцы на своей не менее восхитительной руке, а другою в воздухе очертила вокруг неё полукруг - сымитировала что-то наподобие лопаты или весла. И, чтобы ни у кого не закралось сомнений на этот счёт, радостно подтвердила:

- Да-да, ручки - как самые настоящие вёсла.

Леночкина мать сидела, зардевшись от удовольствия.

В тот вечер всем родителям хотелось узнать у тренера что-то особенное о своём ребёнке, не устоял и я, хотя уже знал, что телом мой сын (есть такая формулировка) недостаточно плавучий.

- Ваш Миша по-хорошему настырный, но не это главное - он очень внимательный.

- Не понял.

- Да что же тут непонятного?! - вмешалась женщина, которая вот только что восхищалась Леночкой, и, отодвинув меня, громко повторила: - Внимательный.

Позже это же слово слышал от математички в девятом классе, когда она отстранила сына от посещения занятий из-за того, что подсказывал. На мои опасения, что он отстанет, она усмехнулась и, не веря в услышанное, переспросила - отстанет?! И тут же с твёрдостью заверила - он никогда не отстанет, никогда, потому что он очень внимательный.

После таких заявлений я и сам стал замечать, что ему надо излагать кратко и самую суть. Зная, с кем приходится соперничать сыну (в десятом классе он уже был чемпионом Алтайского края и имел спортивную степень - кандидат в мастера), спросил его: "Миша, как тебе удаётся опережать своих одарённых соперников?"