Литературная Газета, 6367 (№ 17/2012) - [13]

Люди не настолько глупы, чтобы отказаться от истинного саморазвития, от совершенствования своих детей. А значит, они никогда не откажутся от канонов подлинной классики. Это вообще невозможно, ибо тут заключена самая Суть человека. Достоевский говорил от имени нищей дворянской интеллигенции, Толстой и Гоголь - от имени дворян. Псевдопостмодернисты пытаются говорить от имени Акакия Акакиевича или же Поприщина, на худой конец - Смердякова, с их подачи выступающих в роли авторов. Но этим псевдотворцам ничего не удастся даже и в Европе, в Америке, где литература никогда не имела такого авторитета в деле построения жизни, как в России. Постмодернизм, зародившийся на Западе, создан в угоду пресытившимся для того, чтобы вообще лишить литературу её истинной сущности учителя, толкователя жизни. Но пресытившиеся могут только потреблять, а к чему это ведёт, истории хорошо известно[?]

Постмодернизм - это не отдых от культуры, это культура отдыха перед следующим грандиозным этапом созидания гармоничного мира.

Постмодернизм - это иррациональный поиск порядка, настраивающийся в созвучии с кажущимся Хаосом Мира.

Мир - это не столько Текст и Красота, сколько осознание текста ради осознания Красоты через безо[?]бразие, и именно в этом постмодернизм особенно преуспел.

И постмодернизм способен создать и продолжить миф, который поможет человечеству не только выжить, но и развиться.

Своей иронией постмодернизм не рушит истину, а созидает её для следующих скептиков.

Настоящий постмодернизм - это не создание текста, а созидание текстом.

Александр ЗЕНКИН

Штаб нашего детства

Штаб нашего детства

ПЕРЕЧИТЫВАЯ

К 80-летию Н.К. Бромлей

Тихо в наших дворах. Уже не услышишь таких знакомых и родных с детства слов:

- Три, четыре, пять, шесть, семь - я иду искать совсем. Пора - не пора, выхожу со двора[?]

Это, кстати, было важно. Выходить со двора часто запрещалось железным родительским "Нельзя!". А в игре можно. И нужно!

Забыты игры. Заколочен досками забвения штаб нашего детства. Погибли в макулатуре любимые книжки.

Хотя не все. Одну книжку из далёкого моего детства я берегу. Хранится она вместе с семейными святыньками. Потрёпанная, кое-где подклеенная белой бумагой. Родная. Любимая. Папа купил мне её в аэропорту Иркутска осенью 73-го года. Обычная детская книжица. Дрянная бумага второго сорта, корректура неважная, да ещё и стихи. Это для шестилетнего-то мальчишки! Но вот открыл[?] и прикипел сердцем. И не оторвался. Что-то было в ней своё. Настоящее. Из нашего штаба.

Книжка называлась "Для всех", но я-то знал, что она только для меня, ведь было в ней что-то моё, и только моё. Мои игры, мои мысли, мои мечты. Друзья из моего штаба. Как, например, вот этот фантазёр, который решил:

Перепилим радугу

На карандаши.

А вот этот затейник - это же почти я:

- Хочешь, будет Ангара,

На двоих - одна игра?

Мчусь по берегу реки

С Ангарой вперегонки!..

Или вот этот мальчуган, которому до слёз жалко мармеладного зайца, купленного родителями. Разве он не мой друг?

Я место дремучее

Знаю в лесу.

Я зайчика лучше

Туда отнесу.

А уж Петя и Миша, играющие на подоконнике в солдатиков, - это лучшие мои друзья. Сколько таких битв прокатилось сквозь моё детство:

Тихие солдатики

Тихо вышли в бой,

Командиры тихие

Ведут их за собой,

Шёпотом, шёпотом

Строчит пулемёт,

Шёпотом с топотом -

Кони, вперёд!..

А ещё в этой книжке была тайна. А какому мальчишке не хочется узнать тайну?

Скажи, скажи, художник,

Какого цвета дождик?

Какого цвета ветер?

Какого цвета вечер?

И была Сибирь. От одного этого слова у меня до сих пор бегают по коже мурашки.

Мы с тобой в краю, который

Называется "Сибирь" -

Необъятные просторы,

Удивительная ширь.

Автор этой книжки, выпущенной Восточно-Сибирским книжным издательством, - московская поэтесса Наталия Бромлей.

В Интернете сегодня можно найти всё и даже больше. Но о Наталии Бромлей вы почти ничего не найдёте. Да и при жизни поэтессы не вышло ни одного, даже самого маленького отклика на её бесхитростные и романтические стихи. У меня сохранилась небольшая заметка из "Пионерской правды", где работала поэтесса. Из неё я узнал, что в возрасте сорока двух лет Наталия Бромлей трагически погибла во всероссийском лагере "Орлёнок", где снимала телепередачу по своему сценарию. Пошла купаться. В воде ей стало плохо[?]

В этом году Наталии Константиновне исполнилось бы 80 лет. Она из знаменитой фамилии. Предок её, молодой ирландец, волонтёром наполеоновской армии 200 лет назад попал в Россию. Женился на красавице польке. Обрусел. Его сыновья основали в Москве мастерскую, которая стала знаменитым на всю страну заводом, занимавшим площадь 15 тысяч квадратных метров по Малой Калужской улице, близ Донского монастыря.

Очень хочется верить, что герои Наталии Бромлей и сама она не будут забыты, что найдётся исследователь, который напишет о ней серьёзные статьи. Ведь Наталия Константиновна - наша. Из нашего детства.

Олег СЕЛЕДЦОВ, МАЙКОП

Дунай, Дунай, а ну узнай

Дунай, Дунай, а ну узнай

ФОРУМ

19-й Международный книжный фестиваль прошёл в столице Венгрии, в современном международном выставочном центре Милленарис. Россия впервые представила здесь развёрнутую экспозицию, которая сопровождалась широкой культурной программой.