Литературная Газета 6319 (№ 15 2011) - [24]

Компотно-олимпийский принцип отбора кандидатов на получение 5,5 миллиона рублей никогда не допускал вложений фруктов определённого сорта. Их в БК-компоте имитируют сухофрукты позапрошлогоднего извода. Кочующие из одного списка в другой фамилии подбираются «для компании» и изображают одновременно разнообразие и верность принципам. А принципы, в свою очередь, заключаются в недопущении «чуждого» и «нездорового». А. Слаповский, О. Зайончковский, М. Хемлин – никто из вечных статистов по обыкновению медали не получит, но лишнюю строку в аннотацию к новой книге запишут. Впрочем, количество «заездов» может и перейти в качество. Отхватил же В. Пелевин в конце концов свой миллион. Может, повезёт и Ю. Буйде.

Есть, правда, в лонг-листе этого года и признаки «обновления», о которых обмолвился главный эксперт М. Бутов. Заключаются они в появлении на большой арене сетевых супергероев. Например, «Манюни» Н. Абгарян и «Тринадцатой редакции» О. Лукас. Те, кто не читает кумиров Сети, не поймут ажиотажа, царящего в эти дни в ЖЖ. Наринэ Абгарян получила в ответ на сообщение о включении в лонг её рассказиков, украсивших бы любое издание, посвящённое 8 Марта (и «ЛГ» упоминала «Манюню» в связи с женским днём), сотни восторженных комментов. Думаю, что Ольга Лукас – не меньше. Девушки из офисов не зря зачитывались её офисной сагой.

Чем кончится БК-марафон – это и на обед 25 мая, где объявляют короткий список, ходить не надо. По традиции победит мемуар. В год 50-летия полёта Гагарина это будет Данилкин, неожиданно воспевший первого космонавта в серии «ЖЗЛ». По аналогии с Улицкой главный куш достанется, скорее всего, О. Славниковой. Впрочем, могут на сей раз для разбавки пропустить вперёд и джентльмена. Но какого? Отделившийся от Гарроса А. Евдокимов с романом «Слава богу, не убили» или «Психодел» А. Рубанова в лучшем случае получат поощрительные призы. Д. Гранина наградят за вклад в литературу. Посмертное поощрение выпадет на долю В. Белинского, которому исполняется 200 лет (формулировку придумают).

Но «Манюня»?! Как же «Манюня»?! Не исключён и такой вариант. Это по уровню всё же не «Цветочный крест», а профит налицо. Интернет рулит! И самая денежная премия никуда не денется, рано или поздно побежит, задрав фалды, за вкусами манагеров среднего звена.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии: 27.04.2011 20:29:23 - Елена Шуваева-Петросян пишет:

Все просто...

Неочевидное, но весьма вероятное

Литература

Неочевидное, но весьма вероятное

НЕДОУМЕВАЮ, ДОРОГАЯ РЕДАКЦИЯ

В январской книжке «Нового мира» за этот год, анализируя стихи авторов, удостоенных журнальной премии Anthologia, Лев Оборин цитирует Бахыта Кенжеева:

В подмётной тьме, за устричными створками,

водой солоноватою дыша,

ослышками, ночными оговорками

худая тешится душа –

ей всё равно, всё, милый, одинаково.

Что мне сказать? Что истины такой

я не хотел? Из опустевшей раковины

несвязный шум волны морской

шипит, шипит пластинкою виниловой,

так зацарапанной, что слов не разберёшь.

Он нехорош, о, я бы обвинил его,

в суд оттащил – да что с него возьмёшь?

В тексте настолько заметно присутствие некоторых деталей стихотворения О. Мандельштама «Раковина» (1911), что я вынужден его процитировать:

Быть может, я тебе не нужен,

Ночь; из пучины мировой,

Как раковина без жемчужин,

Я выброшен на берег твой.

Ты равнодушно волны пенишь

И несговорчиво поёшь,

Но ты полюбишь, ты оценишь

Ненужной раковины ложь.

Ты на песок с ней рядом ляжешь,

Оденешь ризою своей,

Ты неразрывно с нею свяжешь

Огромный колокол зыбей,

И хрупкой раковины стены,

Как нежилого сердца дом,

Наполнишь шёпотами пены,

Туманом, ветром и дождём...

Похоже, Б. Кенжеев имел намерение сочинить нечто вроде вариации стихотворения Мандельштама. В «Раковине» речь о том, что ни один индивидуум не остаётся непричастным к мирозданию: «огромный колокол зыбей» вторгается в недра его души, наполняет «туманом, ветром и дождём», то есть всеми явлениями природы и бытия.

Мандельштам при этом оптимистичен. Кенжеев депрессивен. Без пессимизма трудно представить наше сумбурно-безалаберное время. И всё же негоже душе томиться «за устричными створками» без движения. Критик Оборин рассуждает так: «Преобладание среди частей речи глаголов говорит о поиске действия, доминирующая долгота строк – о его протяжённости, часто запрятанная в глубину строки рифма подчёркивает его неочевидность».

Сия тирада требует немалой выносливости читателя при очевидном риске вывихнуть мозг. Если в мутно-неразборчивых стихах Кенжеева движение «неочевидно» – это тупик.

Я склонен думать, что, взяв за основу «Раковину», Бахыт Кенжеев хотел выдать нечто уникальное, переведя сюжет в аспект «замкнутости в створках». Стоит ли овчинка выделки и что вышло из перелицовки классической, изящной вещи Мандельштама? Кажись, ничего путного, кроме «неочевидности».  Выглядит это неуклюже, но куда денешься: Кенжеев не Мандельштам.

Кстати, в том же январском номере «Нового мира» изобилие стихов, максимально приближённых к диагнозу «графомания». Нет уж, лучше я прочитаю, а то и пропою «Выхожу один я на дорогу…». Тоже ведь элегия, но какая светлая, очаровательная!