Литературная Газета 6274 (№ 19 2010) - [17]

В то время как скандальные фельетонисты работали по принципу жёлтых газет – писали оскорбительные очерки про русских литераторов, Краевский сотрудничал с Владимиром Одоевским, Евгением Боратынским, Александром Вельтманом, Василием Жуковским, Петром Вяземским и другими талантливыми авторами. Известно, что после смерти Пушкина Краевский участвовал в разборе его бумаг, в 1836-м ввёл Лермонтова в петербургские литературно-журналистские круги. Вспоминали на слушаниях благотворительность издателя: после его смерти в сундуке нашли массу расписок о деньгах, данных им в долг неимущим литераторам. Так или иначе, сегодня Краевский стал в некотором смысле эталоном для массмедиа.

В финале встречи выяснилось, что Сергей Гай (победитель международных премий, сделавший бюст Данте для Флоренции) на самом деле создал целых два скульптурных изображения издателя – в молодых и в зрелых годах. Бюст, изображающий молодого Краевского, сотрудника «Журнала Министерства народного просвещения», передадут Институту философии. Дому журналиста достался зрелый Краевский – основатель общественно-политической газеты «Голос».

Елена СЕМЁНОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Русская книга в Поднебесной: продолжение следует

Литература

Русская книга в Поднебесной: продолжение следует

ЗАРУБЕЖЬЕ «ЛГ»

Наш собеседник – профессор Института русского языка Пекинского университета иностранных языков, заместитель председателя Всекитайского общества по исследованию русской литературы, активный переводчик и пропагандист произведений российских авторов господин Чжан Цзянхуа. За последние два десятилетия в его переводах увидели свет книги В. Маканина, Ю. Полякова, В. Пьецуха, Л. Бородина, Л. Петрушевской, В. Лихоносова и других. Награждён медалью имени Горького, учреждённой СП России.

– Господин профессор, каково нынешнее состояние китайско-российских литературных связей?

– В последнее двадцатилетие в КНР проводится политика, направленная на всё большую открытость нашего общества перед мировым сообществом. Это касается всех сфер жизни. Русская литература, особенно в прошлом столетии, оказывала большое влияние на писателей и читателей нашей страны, была одним из важных ресурсов выработки духовных ценностей, социальных и эстетических ориентиров. Китайский классик Лу Синь говорил, что русская литература – наш великий друг и учитель. Такое отношение – наша традиция, которая постепенно, но неуклонно возрождается и расширяется с 90-х годов прошлого столетия и, конечно, в наши дни.

Достаточно сказать, за это время русская литература – классическая и современная – по количеству переводов, тиражей занимает первое место среди всех иноязычных изданий.

– Как политика открытости сказалась на переводах с русского?

– Как и во всей китайской литературе, в этой сфере всё чаще заметна ориентация на общегуманитарные, общекультурные ценности, в прошлое уходит тотальная политизированность. При этом интерес, например, к социальной проблематике продолжает сохраняться. В 90-е годы были переведены многие авторы Серебряного века, которые сейчас активно изучаются в вузах. Издаются произведения русского зарубежья, «возвращённой литературы». Это, например, книги И. Бабеля, А. Платонова, М. Булгакова, В. Набокова, В. Войновича… Я сейчас по просьбе государственного издательства перевожу А. Солженицына – «Матрёнин двор», «Раковый корпус», рассказы 90-х годов.

– А какие проекты последнего десятилетия, связанные с нашими литературными контактами, вы могли бы выделить?

– С 2001 года государственное издательство «Народная литература» выпускает серию «Лучший зарубежный роман года XIX века». Ежегодно издаются семь выдающихся иностранных романов – американский, французский, английский, испанский, немецкий, русский, латино-американский. Я перевёл первый русский роман, открывавший серию, – «Замыслил я побег…» Юрия Полякова. Эта книга имела большой успех – как у наших писателей, так и в широкой читательской среде. Работники издательства говорили мне, что романом заинтересовались и в высших государственных структурах, поскольку в нём содержатся обширный фактический материал и глубокий анализ разных сфер российской жизни после распада Советского Союза.

– Какие произведения наших авторов продолжили серию?

– «Господин Гексоген» Александра Проханова, «Дочь Ивана, мать Ивана» Валентина Распутина, «Искренне ваш Шурик» Людмилы Улицкой, «Венерин волос» Михаила Шишкина, «Санькя» Захара Прилепина и «Библиотекарь» Михаила Елизарова… Таким образом, наш читатель довольно оперативно знакомится с тем, что происходит в русской литературе, хотя степень успеха этих произведений была разной. И это, наверное, естественно: в каждой стране свои традиции, менталитет, особенности восприятия. Это усугубляется всеобщим кризисом чтения, снижением интереса к бумажной книге вообще и художественной литературе в частности.

– В нашей стране об этом знают не понаслышке…

– Тем не менее в Китае, как, вероятно, и в других странах, есть немало людей, сохраняющих верность литературе. Это не только профессиональные литераторы, чьи отклики публикуются в прессе, но и рядовые читатели, которые делятся впечатлениями о книгах на разного рода публичных обсуждениях, в Интернете…