Литературная Газета 6271 (№ 16 2010) - [15]

Я неслучайно вспомнил эту статью Роднянской, она передаёт интеллектуальный климат эпохи, подготовившей новый реализм. Шестидесятники не приняли литературу для литераторов, не приняли социокультурный апартеид постмодернистов.

Без поддержки Ирины Роднянской, Евгения Ермолина, Павла Басинского новый реализм никогда бы не появился. Пустовой и Шаргунову просто негде было бы печататься. Фролов прав: новых реалистов поддержали редакторы литературных журналов. «Отрицание траура» Сергея Шаргунова появилось в «Новом мире», «Афинские ночи» Романа Сенчина – в «Знамени», «Ленкина свадьба» Ирины Мамаевой – в «Дружбе народов», «Патологии» Захара Прилепина – в «Севере».

Как бы ни были смехотворны первые манифесты новых реалистов, где Гандлевскому и Маканину всерьёз противопоставляли Илью Кочергина, а имя Сергея Шаргунова сопрягалось с именем Освальда Шпенглера, в них мерцали проблески жизни.

Возможно, критики и редакторы ошиблись. Молодые литераторы в большинстве своём не оправдали оказанного доверия. Вопреки всеобщему предубеждению, нулевые стали органичным продолжением девяностых, и не только в политике, но и в литературе. На страницах литературных журналов читатель, как и десять лет назад, найдёт всё то же «дотошное вглядывание в смутные эмоциональные состояния, смахивавшее на подсматривание в замочную скважину за тусклой жизнью каких-то неинтересных, незначительных людей, поражённых какой-то сонной депрессивной пассивностью», о котором некогда писала Мария Ремизова. Разве что сами тексты стали скучнее и проще, а стиль всё больше отдавал школьным сочинением. Если в девяностые серьёзной литературой занимались «профессоры» филологии, то им на смену пришли филологи-студенты, причём студенты в большинстве своём ленивые, нерадивые, туповатые, зато начисто лишённые комплекса неполноценности.

Редакторы, критики, члены жюри литературных премий снизили планку. Откровенно слабый текст в девяностые могли включить в шорт-лист «Букера» и даже наградить премией, так сказать, «за прошлые заслуги». Но наградить или включить в финал «модного» прозаика в голову никому не приходило. «Таблетку» Германа Садулаева, «Нефтяную Венеру» и «Тщеславие» Александра Снегирёва в девяностые никто и не пропустил бы даже в лонг-лист.

Есть такое понятие – «положительная дискриминация». Это когда на работу вместо здорового, грамотного белого человека принимают, скажем, темнокожую женщину, потому что она, во-первых, женщина, а во-вторых, темнокожая. Профессиональные качества здесь роли не играют. Мы не замечаем талантливого, профессионального, но уже не очень молодого питерского писателя Евгения Каминского, но охотно печатаем, читаем, рецензируем того же Снегирёва. Нашими «темнокожими женщинами» стали молодые писатели. Им прощали слишком много. В наши дни сам термин «качественная литература», введённый некогда Сергеем Чуприниным, кажется, начал терять смысл. Многие авторы массового чтива пишут лучше, литературнее Александра Снегирёва, Евгения Алёхина, Дмитрия Данилова, Андрея Бычкова. К тому же, скажем, Татьяна Степанова и Анна Малышева пишут увлекательно, в то время как наши молодые дарования в большинстве своём не способны написать связный текст с героями, сюжетом, интригой и смыслом.

И всё-таки я против реванша. Мне новый реализм не нравится, но и возвращаться в литературные девяностые я не хочу. Там нет жизни.

Сергей БЕЛЯКОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,2 Проголосовало: 4 чел. 12345

Комментарии: 28.04.2010 20:41:57 - Алексей Викторович Зырянов пишет:

А хочется нового.

Все акценты, представленные в позиции Сергея Беликова, как общее мнение - немногословно, но, безусловно, поражает в самую точку ту неопределённость в современной литературе, которой так озабочены все мы, как читатели. Без изысканных фраз о природе литературы современности – так и надо говорить. Спасибо Сергею Беликову. Мы с каждым годом прощаемся с привычной классикой, получая в новой литературе правду теперешней жизни на страницах книг современных описателей быта. Наверное, нынешнему поколению раскрученных авторов лень писать о сокровенном, личном, но ближе им, в чём, собственно, их шаблон, отдушина в том, что для каждого сегодняшнего человека есть тема для будничного разговора. Всё, что так обсуждается в обществе, неугасаемо по привлекательности, а значит – на потребу публике. Забывая о красивых и вычурных построениях сюжета, автор нашего времени находит пафос и наивысшую эмоциональность в самых пустяковых ситуациях, изливаемых на страницах книги, что идёт, в целом, как одна большая заметка о современной жизни. И только-то. Где красивость и изящность стиля писателя? Нет её. Есть описание видимого окружающего, есть типичные манеры поведения персонажей, и есть их жалость к самим себе. А это, честное слово, угнетает. Хочется у современных авторов увидеть мир возвышенного, пусть даже в выдуманном пространстве, но бытовое повествование утяжеляет сознание авторскими мыслями, что возложены на умы читателей. Автор не жалеет других, когда сбрасывает свой груз обыденности на плечи читающих. Что мы не видели такого, что не видел современный автор? А хочется нового.