Литературная Газета 6264 (№ 09 2010) - [47]

Ельцин по-прежнему стоял у окна, спиной ко всем участникам совещания, даже не стоял, нет – застыл.

– Сегодня американцы имеют полный контроль над лидерами нашего двигателестроения, такими как завод «Авиадвигатель» с его КБ и уникальные… «Пермские моторы»! Американцы имеют блокирующие пакеты акций… у меня, – Лужков взял со стола бумагу, – …к сожалению, далеко не весь список… в ОАО «АНТК Туполева», в саратовском ОАО «Сигнал», в ЗАО «Евромаль»… Это ли не чудеса?

Я бы хотел усилить необходимость решения всех этих вопросов, причём – немедленного, – Лужков подчёркивал слова, – безотлагательного решения, Борис Николаевич! Компания Nik and Si Corporation  у ж е – Президент знает об этом? – уже скупила акции девятнадцати ведущих российских предприятий оборонно-промышленного комплекса. В том числе и нашего московского «Знамени»… Они вот-вот доберутся, Борис Николаевич, до полигона в Климовске, до ядерных хранилищ, шахт с «Тополем» и «Сатаной», до «Маяка» на Урале… Под наблюдением лично посла Соединённых Штатов, господина Роберта Страуса, сокращается сегодня потенциал «Арзамаса-16». Посол Страус тропу проложил в Арзамас, к Харитону, был там уже трижды! Мы получаем мощнейшие удары. Мы получаем удары, после которых мы не оправимся. Всё время идёт, понимаете ли, ссылка на СНВ, но разве в этом договоре есть ремарка, что контроль за ядерными зарядами осуществляет лично американский посол?

Президент молчал. Все по-прежнему видели только его огромную спину. Почему он – самое интересное – не прерывает сейчас Лужкова?

– У нас уже нет возможности компенсировать эти потери, Борис Николаевич… – Лужков чуть успокоился, он говорил теперь уже достаточно осторожно. – Как мэра Москвы меня радует, конечно, что Анатолий Борисович Чубайс не будет вмешиваться отныне в дела Москвы, но я категорически, Борис Николаевич, не согласен с политикой Чубайса. Ибо то, что творит сегодня Госкомимущество…

– Нет, понимашь, политики Чубайса… – твёрдо произнёс Ельцин. – Кто он такой?..

Ельцин говорил спокойно, даже тихо, не оборачиваясь, но в зале сейчас была такая тишина, что Ельцина слышали абсолютно все.

– Нет у Чубайса никакой политики, шта-а вы его… за врага, понимашь… держите! Какой из Чубайса враг?.. Или – Авен! К Авену были вопросы, ушёл… Человек создал, значит, при участии Егора Тимуровича хороший фонд, теперь будет инвестировать… У всех… у нас, – Ельцин повернулся, – у всех есть желание, чтобы Россия… впредь… была, понимашь, как все страны в Европе, – Ельцин медленно шёл к своему стулу во главе стола. – Есть желание… войти, понимашь, побыстрее в мир, в мировую кооперацию… Вот шта плохого, я вас сейчас спра-шу, если Россия когда-нибудь в НАТО… вступит?

Ельцин вдруг замолчал. Словно подавился собственными словами – замолчал.

– Ну… в будущем, понимашь… – поправился Ельцин. – Как проект.

Лужков тут же пришёл в себя, это школа, хорошая аппаратная школа: если – НАТО, тогда всё более-менее понятно. Перевод России на стандарты НАТО – это – автоматически – гибель всей обороны государства, заводов прежде всего. Получается, Чубайс просто растягивает эту гибель во времени. На военных заводах стран НАТО – другие гайки и болты, другие подшипники и лекала, другое электричество, другие станки, другие прессы, тем более – другие технологии…

Гибель социалистической экономики ради вступления России в НАТО.

Как – гибель Варшавского договора есть предтеча распада СССР.

Россия в НАТО – это Россия, которая остаётся вообще без военных заводов: сырьевая страна с заброшенным аграрным сектором.

Такой план?

«Ну и денёк сегодня!» – Лужков ладонью вытер пот со лба.

Если Россия вступает в НАТО, планета получает однополярный мир. То есть – то есть полностью переходит как бы под юрисдикцию Соединённых Штатов, американцы делают уже всё, что хотят, гуляют по планете, как хотят, налево и направо, их уже некому остановить!

Это не конец света, ещё нет. Но это гибель России – всерьёз, навсегда.

Ельцин молчал – сорвалось с языка, он жалел, кажется, что сказал. Он медленно уселся во главе стола.

– Говорите, Юрий Михайлович. Но давайте, понимашь, ближе к концу…

– Ремарка очень точная, – Лужков сделал вид, что Президент продолжает сейчас как бы его мысли, – вхождение в мир, встроенность в мировое сообщество… – Но если мы всё-таки говорим сейчас о том, что происходит внутри нашей страны, о приватизации, то я уверен, Борис Николаевич, что работа Госкомимущества провоцирует сегодня социальный взрыв невиданного масштаба…

Лужков вдруг стал задыхаться. В зале действительно было очень душно, окна не открывались. Он сделал паузу и вдруг заговорил ещё сильнее:

– Так вот, Борис Николаевич, идёт… откровенный грабёж заводов с целью их последующего уничтожения. То, что сегодня делает Чубайс, это же… это полная гибель нашей экономики, катастрофа, которая… – Лужков старательно подбирал слова, – накроет Россию так быстро, что мы все… опомниться не успеем, как без штанов останемся! Вообще без всего, извините меня! Без заводов, Борис Николаевич! Без экономики!..

Когда Лужков нервничал, он с шумом, тяжело набирал воздух и так же тяжело выталкивал из себя слова: