Литературная Газета 6258 (№ 02-03 2010) - [32]

Нина Ивановна (Дарья Айрапетова), дама средних лет, сосредоточенная на своих фантазиях, любящая дочь Надю и решительно её не понимающая. Несуразная супружеская пара Татьяна Алексеевна (Ольга Серебрякова) и Сергей Сергеевич (Виктор Бабич), либерал-идеалист, обличающий преклонение перед рублём и постоянно выпрашивающий в долг, который никогда не отдаст. Никакой Андрей Андреевич (Евгений Вакунов), жених Нади, гордящийся тем, что украсит их будущее жилище тягостно бездарной картиной модного художника Шишмачевского. И умная, властная бабушка Марфа Михайловна (Наталья Филиппова), из последних сил пытающаяся собрать, по человечески образовать явно неудавшихся обитателей дома.

Пошлое существование? Ну да, наверное. И как не понять совсем молодую, полную сил и надежд Надю (Елена Игнатьева), когда она с готовностью откликается на призыв дальнего родственника Саши (Дмитрий Сидоренко) бросить всё, уехать в Москву, начать новую жизнь – «Вишнёвый сад», явственные мотивы. При том, что Саша (вот на это прошу обратить внимание), обличая обитателей дома за безделье и праздность, здесь, в сущности, свой. Он уже сколько лет уезжает, приезжает обратно, и жизнь эта – по сути, его жизнь. А вот Надя если и вернётся – однажды и ненадолго, – то уже из другой жизни.

Современники называли рассказ «Невеста» – разумеется, не без оснований – бодрым и светлым. Так оно и закрепилось в нашем сознании, в памяти. Режиссёр Анна Неровная читает чеховский шедевр через сто с лишним лет после его создания и находит такие существеннейшие нюансы, которые, быть может, проходили мимо внимания современников.

Когда в финале спектакля Надя, сдержанная до высокомерия, изо всех сил демонстрирует свой новый тон и, опасаясь разнюниться, не может приблизить губы к заплаканным лицам мамы и бабушки, для которых Надя – единственный свет в окошке, – моё сочувствие, мои симпатии – на их стороне, а не на стороне их эмансипированной дочки и внучки. На стороне обитателей старого дома, какими бы никчёмными они ни были. Никчёмными, пусть даже – да, иногда пошлыми, ведь Надя бежала от пошлости. Но и на пошлость жестокостью отвечать нельзя.

Хрестоматийно известен короткий диалог двух писателей, когда Вересаев сказал, что так, как Надя, девушки в революцию не уходят, а Чехов ответил: «Туда разные бывают пути». Что он имел в виду? Может, предчувствовал, что на путях этих юные благородные души, жаждущие переделать мир, теряют сокровенное что-то, безвозвратно и навсегда. «Невеста», сегодня прочитанная, даёт основание так предположить.

А высокомерная сдержанность Нади, и поза превосходства – скорее всего, маска, которой защищается она от ударов и разочарований новой жизни и от воспоминаний о старой, с которой обошлась так безжалостно. И нет, не вызывает Надя сострадания в финале спектакля. Сострадание приходит позже, когда думаешь о судьбе таких, как она, уходивших в революцию безоговорочно и самоотверженно. И тем трагичнее вырисовывается эта судьба, что уезжала Надя, как написано в рассказе, «живая», «весёлая» – после того, что узнала про Саратов и увидела дома. Это ли не горькая плата за добровольные разрывы душевных связей? Это ли не умирание чистой, светлой души?

Бодрость на грани отчаяния.

Анна Неровная ставила свой спектакль в строгом соответствии с текстом Чехова. А если получилось решительно не то, что можно было ожидать и предполагать, – с него, с Чехова спрос.

Константин ЩЕРБАКОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Увидеть водевиль

Театральная площадь

Увидеть водевиль

Музыкальная юбилейная чеховиана открылась премьерой двух одноактных комических опер – «Юбилей» и «Медведь», написанных белорусским композитором Сергеем Кортесом, в постановке Игоря Меркулова в Московском академическом камерном музыкальном театре имени Бориса Покровского.

Для композитора, народного артиста Беларуси Сергея Кортеса это первая постановка в Москве. По его собственному признанию, он долгие годы не приближался к Чехову, считая, что его сочинения на оперу непереложимы. Но после прочтения одноактных пьес изменил своё мнение. В Белоруссии, кстати, эти музыкальные шутки были сыграны довольно давно: режиссёр Игорь Меркулов, будто устав от широкоформатных Бриттена, Моцарта и Пуччини, присмотрелся и увидел неброские лирико-гротесковые скерцо. Сергей Кортес и его соавтор, белорусский драматург, сценарист спектакля Владимир Халип поставили «Юбилей» и «Медведя» в пару, посчитав, что они контрастны. Несколько рассудочный, с масками-типажами «Юбилей» выглядит «разогревом» в лучшем смысле этого слова для оперы «Медведь», которую сам композитор назвал тёплой. Игорь Меркулов, кстати, очеловечивает второе действо до возможного предела, там оживает после вторжения «не старого помещика Смирнова» не только безутешная вдовушка Попова. Меркулов вместо предписанной в ремарке фотографии просто вставляет в портретную рамку движущуюся фигуру покойника, который включается в развязку истории.

В работе над этим спектаклем не удивительным, но всё же приятным образом сошлись пристрастия самих создателей. Дело в том, что Сергей Кортес очень любит этот театр, и в своё время на него произвели большое впечатление постановки Бориса Покровского «Нос» Дмитрия Шостаковича и «Похождение повесы» Игоря Стравинского. А Игорь Меркулов тоже влюблён в этот театр с детства, тогда он и увидел впервые на сцене Бориса Тархова, сегодня уже заслуженного артиста России, сыгравшего в «Юбилее» роль вечно ворчливого бухгалтера Хирина.