Литературная Газета 6257 (№ 01 2010) - [10]

«Вот новые четыре стиха Казимира де ла Виня на памятник, который в Париже предполагают воздвигнуть жертвам 27-го, 28-го и 29-го июля:

Франция, можешь их имена мне назвать?

Их не вижу на стеле сей скорбной.

Победили они, победили так скоро.

Ты свободною стала, не успев их узнать»

(Оригинал на франц. яз., перевод Натальи Муромской)

Бенкендорф вызвал в III отделение Дельвига, в присутствии жандармов кричал на него, угрожал, что он его и его друзей Пушкина и Вяземского упрячет в Сибирь. Дельвиг вёл себя мужественно и достойно, но был так потрясён случившимся, что вскоре слёг в гнилой горячке. 14 января 1831 года его не стало. «Грустно, тоска, – писал Пушкин 21 января П.А. Плетнёву. – Вот первая смерть, мною оплаканная... никто на свете не был мне ближе Дельвига... около него собиралась наша бедная кучка. Без него мы точно осиротели».

«Литературная газета» благодаря стараниям Жуковского и Д.Н. Блудова, в то время влиятельного чиновника, а в прошлом арзамасца, была возобновлена. Редактором её стал Сомов. С её страниц исчезали известные имена, появлялось всё больше публикаций самого Сомова. Интерес читателей падал, падало и число подписчиков. Когда их осталось всего лишь сто, газета прекратила существование. Последний номер газеты вышел в свет 5 июля 1831 года. В «Литературных прибавлениях к «Русскому инвалиду» была напечатана своеобразная эпитафия: «В июле, к общему сожалению, кончила земное поприще своё «Литературная газета», отличавшаяся стихотворениями Пушкина, Хомякова, Деларю, Трилунного и Якубовича, оригинальными русскими повестями и дельными остроумными статьями полемическими».

Представляется, что значение газеты Дельвига и Пушкина ещё не вполне оценено, как и не вполне осмыслено влияние газеты на творчество Пушкина. Быть может, когда в Болдине знаменитой осенью 1830 года он завершал свой роман в стихах, в его прощании с читателем сказался издательский опыт «Литературной газеты», заботившейся о разнообразии материалов, которые могут вызвать различный читательский интерес:

Кто б ни был ты, о мой читатель,

Друг, недруг, я хочу с тобой

Расстаться нынче как приятель.

Прости. Чего бы ты за мной

Здесь не искал в строфах небрежных,

Воспоминаний ли мятежных,

Отдохновенья ль от трудов,

Живых картин, иль острых слов,

Иль грамматических ошибок,

Дай бог, чтоб в этой книжке ты

Для развлеченья, для мечты,

Для сердца, для журнальных сшибок

Хотя крупицу мог найти.

За сим расстанемся, прости!

В Болдине осенью 1830 года Пушкин думал об опыте «Литературной газеты» и тогда, когда в незавершённой статье «Опровержение на критики» писал то, что нам ещё предстоит по-настоящему осмыслить:

«…дружина учёных и писателей, какого б рода они ни были, всегда впереди во всех набегах просвещения, на всех приступах образованности. Не должно им малодушно негодовать на то, что вечно им определено выносить первые выстрелы и все невзгоды, все опасности».

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Времён связующая нить

Русский вопрос

Времён связующая нить

«ЛГ» и духовные поиски конца ХХ века в России

Те годы были итоговыми и рубежными. В стране усилиями деятелей национального движения было продолжено начатое ещё Фонвизиным, Карамзиным, Пушкиным дело «русского возрождения».

Разнившиеся тактически фланги были едины в стремлении к торжеству народности, если выразиться языком пушкинско-славянофильского периода, когда задача освобождения от подражательности в культуре и жизни была впервые поставлена с полным сознанием необходимости её скорейшего решения.

А. Солженицын, А. Зиновьев, Л. Бородин с единомышленниками стремились к обретению обществом русского самосознания, поставив жирный крест на советской правящей элите. В этом кругу родилось и радикальное христианское движение И. Огурцова, поставившее в 60-е годы задачу подготовки к неизбежной гибели советской системы. Принадлежащие к нему почувствовали, что либерализация режима приведёт строй к краху.

Другие же – В. Кожинов, С. Куняев, В. Солоухин – рассчитывали при помощи агитации возобновить начатый при Сталине процесс создания новой национальной элиты, придав ему русский характер.

Но для всех них первостепенным было «возвращение» к классике национальной мысли. Сначала её сокровища извлекались из спецхранов библиотек и старых запасников, затем к пропаганде наследия старой России приступила «Литературная газета». И нелегалы, и те из «встроенной в систему» оппозиции, кто стремился перестроить режим, читали работы принудительно «забытых». Кожинов вспоминал, что в 50-е годы М. Бахтин на его вопрос: «Что читать?» – ответил: «Читайте Розанова».

Первые (из круга Солженицына) изначально не верили в способность чиновных маоцзедунок обрести честь, совесть, понимание неразрешимых проблем химерической системы, рождённой в 1917-м.

Вторые (Кожинов и другие), совсем не питая иллюзий по поводу «человеческих качеств» того слоя молодых коммунистов, который возрос во время хрущёвской «оттепели», намеревались использовать советские структуры – Союз писателей, Общество охраны памятников и другие. Укоренившись в них, рассчитывали повлиять на политические верхи страны в русском направлении.