Литературная Газета 6250 (№ 46 2009) - [27]

Говоря о том, что происходит вокруг присуждения Пастернаку Нобелевской премии, автор откровенно расписывается в своём полном непонимании происходящего – в те далёкие оттепельно-метельные годы:

«Как некрасиво Пастернак отказался от Нобелевской премии! Что-то спутав в общей картине и не желая сказать ничего своего» (с. 579). Да ну, так уж и некрасиво? Легко судить, если так хочется осудить. Но когда вам приставляют к горлу нож, выбирать не приходится. Потому что отказ от премии ничего не означал. Он отказался – да, но его отказ ничего не значил для Нобелевского комитета. Премия была присуждена, её носителем был Борис Пастернак. Был он нобелевским лауреатом и для всего культурного мира. Через много лет сын Пастернака получил в Стокгольме нобелевский диплом. Кстати, это не первый отказ от премии. Когда-то Лев Толстой заранее предупреждал Нобелевский комитет о своём отказе, а лет через шестьдесят после этого и Жан Поль Сартр отказался от уже присуждённой премии – ну и что? Не отрекись Пастернак – формально – от премии, его произведения, стихи, проза и т.д. были бы на десятилетия изъяты из культурного обихода СССР. И поэт несомненно это понимал. Действительно, очень скоро появились посмертные книги Пастернака, включая знаменитый синий том в «Библиотеке поэта» с предисловием Синявского, далее однотомники и двухтомники, в которые, кстати, всё же входили и «Стихи из романа», а на закате советской власти недавно опальный «Доктор Живаго» стал воспроизводиться гигантскими тиражами. Так что Пастернак сказал то, что хотел сказать, единственно возможное в той давней ситуации политического скандала. А если и спутал что-то, так в частностях, а не в общей картине. Общую картину он сохранил.

P.S. Но вернёмся к автору действительно путаных комментариев. В новом труде г-жи Катаевой есть несколько отсылок к предыдущему своему сочинению – книге «Анти-Ахматова». На минуту обратимся к нему и мы. Например, на стр. 240 (издание 2007 года), изобличая Ахматову во всех смертных грехах, автор приводит двустишие поэтессы с комментарием в две фразы:

«Кто это право дал кретину –

Совать звезду под гильотину?

Так она разошлась в период «оттепели». Гражданский пафос был ярок».

Вы только оцените это кухонное – «разошлась». Как-то не по-джентльменски… Это Ахматова-то разошлась, предалась, так сказать, гражданскому пафосу… И вот этот пассаж выдаёт автора (Катаеву) с головой – меру притязаний, далее, уж извините, не литературную, а вполне житейскую стервозность, а главное – полное невежество в том, что касается поэзии оттепельных лет, да и вообще поэзии Анны Ахматовой или Пастернака. Очевидно, г-же Катаевой всё равно, о ком идёт речь. Главное – чтобы круто. Вот и накрутила… Дело в том, что приведённое Катаевой двустишие принадлежит перу замечательной и ныне здравствующей поэтессы Юнны Мориц, и было оно напечатано в журнале «Юность» в начале 60-х годов ХХ века в составе стихотворения «Памяти Галактиона Табидзе», и многие помнят его начало – «На Мцхету падает звезда…». А дальше, если без искажений: «Кто разрешил её казнить, И это право дал кретину Совать звезду под гильотину…» К этому и добавить нечего. Заинтересованные могут легко отыскать и прочитать весь текст в книгах Юнны Мориц или в Сети. Вряд ли это сознательная провокация «группы лиц», впрочем, как и весь мутно прокомментированный корпус цитат из писем и других источников «Другого Пастернака».

Сергей МНАЦАКАНЯН

Тамара Катаева. Другой Пастернак. Личная жизнь. Темы и варьяции. – Минск: Современный литератор, 2009.

«Мы – современные летописцы»

Библиоман. Книжная дюжина

«Мы – современные летописцы»

ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ

«Экспресс-издательство» существует в далёкой от столицы Чите уже более 10 лет, выпуская самую разную литературу – произведения русских классиков, современную прозу и поэзию, учебные пособия. Сегодня у нас в гостях его директор Георгий БОГДАНОВ.

– Судя по обилию дипломов, украшающих ваш кабинет, и в Чите можно успешно развивать книжное дело?

– Нужно. Хотя бы потому, что в прежние времена начинающему автору из глубинки попасть в издательский план было, по существу, нереально. Цеховой принцип литературного дела так и не дал прорасти многим талантам. Сегодня в издающей среде есть другие перекосы, однако пробиться на тропу к Парнасу не в пример легче.

Чита вообще город парадоксов. При отсутствии своего издательства здесь традиционно проводился один из самых значительных литературных праздников страны – «Забайкальская осень», начало которому было положено в 1965 году. В Большой советской энциклопедии есть снимок: охочие до книг читинцы прорывают милицейский кордон. Отчасти, быть может, поэтому и родилось наше издательство – для тех, кто читает и пишет.

Сегодня помимо разнообразной типографской продукции мы издаём ежегодно свыше 100 тысяч книг, востребованных временем.

– Вы анализируете ситуцию на книжном рынке, чтобы понять, какие именно книги востребованы сейчас?

– Чтобы определить своё присутствие на книжном рынке, ещё десять лет назад мы, образно говоря, собрали воедино общую печаль здешних библиотек. Выяснилось: в книжных фондах практически не осталось книг, которые можно отнести к местной классике, – обветшали, зачитаны до дыр. Так родился план издания 60-томной серии «Библиотека забайкальской классики». Для лучшего продвижения, включая самые отдалённые сёла нашего края, организовали подписку. Для кого-то вся серия вроде ни к чему, они имеют возможность выкупить отдельные тома. Для этого вернулись к посылочной торговле посредством рекламы и интернет-магазина.