Литераторы Дамкин и Стрекозов - [27]

– Еще бы! Каждый год провожу отпуск на Таити!

Друзья пожали друг другу руки и разошлись.

Дамкин доехал на троллейбусе до дома и подошел к подъезду. Только он протянул руку, чтобы открыть дверь, как вдруг от удара чьей-то ноги дверь распахнулась сама, едва не ударив Дамкина по носу. Из подъезда лихо выскочил пионер Максим Иванов. Мировая скорбь была написана на его лице.

– Привет, Максим! Что ты такой грустный? - спросил Дамкин.

– Обстановка в мире напряженная, - хмуро ответил пионер Максим Иванов. - Империалисты-гады чего творят, а!

Дамкин был абсолютно аполитичен и совершенно не представлял, чего же такое творят неизвестные ему империалисты. Но на всякий случай поддакнул:

– В натуре, забурели солобоны!

– Ладно, дядя Дамкин, - сказал Максим. - Мне в школу надо бежать. На собрание вызывают.

– Натворил что ли чего-нибудь?

– Да нет, - махнул рукой пионер. - Октябрята тут недавно интересовались, как скворечники делать, я их научил. А они, козлы, когда доски со стройки таскали, попались. А на меня теперь баллоны катят!

– Дак ведь не ты же попался!

– Эти комсомольские крысы, наши шефы, говорят, я научил, значит, я и виноват!

– А ты что же, их учил доски на стройке воровать?

– Не воровать, а брать! Если плохо лежит, значит, никому не нужно. Я же замки никакие не взламываю! Там у них даже забора нет!

– Ну, комсомольским крысам ты это не докажешь.

– Да, - вздохнул Максим. - Могут и исключить...

– Ты не волнуйся. Если станет совсем худо, мы со Стрекозовым статью в газете напишем, что ты - пионер-герой, который бдительно следит за сохранностью социалистической собственности. Пусть тогда попробуют тебя исключить!

– Правда напишете?

– Когда я тебя обманывал?

– Вот здорово! Спасибо, дядя Дамкин! Ну, теперь я им покажу! вскричал пионер Максим Иванов и помчался по улице.

– Эх, детство золотое, - вздохнул литератор и открыл дверь.

В комнате за столом сидел дед Пахом. Читая газету, дед доедал остатки вчерашнего пиршества, прихлебывая при этом самогон прямо из горлышка трехлитровой банки.

– Здорово, робята! - поздоровался дед хриплым голосом. - Принимайте гостя дорогого!

– Дед Пахом! - обрадовался Дамкин, бросаясь обнимать своего деревенского друга, у которого литераторы часто отдыхали летом. Знакомым они сообщали, что едут отдыхать в свое деревенское поместье, а приезжая к деду Пахому, говорили, что приехали поработать над новым романом.

– Осторожно, не опрокинь, - добродушно усмехнулся дед Пахом.

– А что такое?

– Дык, самогончика вам привез. Первоклассный первач!

– Ну, дедуля, ты - орёл! - уважительно протянул Дамкин.

– Да, я - орёл, - согласился дед. - Садись, налью. Бабахнем по одной! Или по две.

– Нет, дед Пахом, не хочу, - сказал Дамкин, оглядывая квартиру.

Бронштейн отлично прибрался в квартире, даже полы помыл. Подаренные накануне утюги красовались на серванте, поблескивая металлом, как старинные рыцари перед турниром.

– Ты слышь, чего пишут... - усмехнулся дед Пахом, тыкая в газету пальцем. - Леонид Ильич тут вот сказал...

– Дед Пахом, так это ж прошлогодняя газета. В этом году мы газет не выписывали.

– Да, дерьмо это все, - согласился дед. - Ты мне лучше скажи, где тут у вас колбасы можно купить?

– Да где угодно, - Дамкин залез в холодильник. - Дед, а где пиво, ты не в курсе?

– Я когда приехал, тут под столом у вас такой лохматый спал...

– Шлезинский, что ли?

– Ну. Он-то мне и открыл. Душевный парень! Пусть он тоже ко мне в деревню приезжает огород копать...

– Дед, а пиво-то где?

– Так вот. Этот ваш Шлезинский разбудил еще одного, лохматого. Мы решили выпить за встречу. От самогонки, правда, они отказались, но половину пива выпили, а вторую половину с собой унесли. А зачем тебе пиво, если самогонка есть?

– Вот сволочи! - рассердился Дамкин. - Ни бутылки не оставили!

Дамкин подошел к телефону и набрал номер.

– Шлезинский? - спросил он в трубку.

– Ну, - ответил недовольный сонный голос.

– Некто Дамкин беспокоит. Тебе там случайно не стыдно?

– С какой стати? - спросил Шлезинский после минутной паузы.

– Утащил у нас все пиво и еще спрашивает! Ну, наглец!

– Пошел ты на фиг, Дамкин! - возмутился Шлезинский. - Во-первых, я утром у вашего деда спросил, нужно вам пиво или нет, он меня заверил, что раз есть самогон, то пиво ни к чему. Во-вторых, вспомни-ка, как две недели назад вы со Стрекозовым приперлись в гости к Карамелькину и выжрали мой ящик пива! Но я не такая сволочь, как вы! Я вам две бутылки оставил!

– И где же они, интересно?

– Я спрятал их за холодильником, чтобы никто случайно не выжрал. Так что нечего меня тут голословно обвинять!

– Ладно, ладно, - примирительно сказал Дамкин. - Карамелькин там проснулся?

– Да вот, рядом сидит.

– Позови-ка.

– Да? Я у телефона! - возник в трубке вежливый Карамелькин.

– Здравствуй, Карамелькин. Это некто Дамкин тобой интересуется.

– Здравствуй, Дамкин, - задумчиво сказал Карамелькин. - Хорошо, что ты позвонил, я как раз хотел у тебя кое-что спросить.

– Слушаю тебя, Карамелькин, - так же задумчиво сказал Дамкин.

– Дамкин, у вас столько знакомых, нет ли у них книжек по культуризму или по каким-нибудь восточным единоборствам?