Лисья тень - [53]

– У меня не было выбора, – признался он спокойным голосом, в котором не слышалось ни хвастовства, ни раскаяния. – Я бы с удовольствием избежал этой битвы. Но тогда Киба-сама убил бы нас обоих.

Кодама вновь оживленно заговорили – казалось, на ветру опять зашелестели тысячи листьев, притом что никакого ветра в помине не было. Наконец, духи замолчали, и трое из них приблизились к костру. Тот ками, что шел посередине, нес за черенок огромный лист, напоминавший знамя, края которого раскачивались из стороны в сторону. И хоть лица у них были крошечные и нечеткие, я поняла, что намечается какое-то торжественное событие. Трое духов подошли к Тацуми и поклонились, а затем кодама, шедший посередине, шагнул вперед и протянул лист убийце демонов.

– Это еще что такое? – настороженно спросил он.

– Это подарок, – изумленно пояснила я, слушая разговоры ками. – Судя по всему, давным-давно Киба-сама пал жертвой голода и жадности, – перевела я рассказ маленьких духов, отдававшийся в ушах легким щекотанием. – И они испортили его до такой степени, что из медведя он превратился в порочное и бессердечное существо. Даже когда он спал, от него исходил запах страха, который пугал всех живых существ. Птицы больше не пели, звери жили в постоянном страхе и не покидали своих убежищ, люди редко заходили в лес. Страх душил землю, но теперь, когда ты убил Киба-саму, здесь все снова оживет.

Тацуми наклонился, осторожно взял лист и поднес его к глазам.

– Лист – это символ того, что теперь ты друг леса, – пояснила я. Листок слабо мерцал в темноте теплым зеленоватым светом. – Если тебе когда-нибудь понадобится помощь ками, прошепчи свою просьбу и пусти лист по ветру. Он донесет твои слова до местных кодама, которые окажут тебе посильную помощь.

Взгляд у Тацуми помрачнел. Он покачал головой.

– Я не могу принять такой подарок, – сказал он, опуская руку. Над головой у меня зашелестели голоса кодама – они все повторяли вопрос, который крутился и у меня на языке.

– Но почему?

– Я убиваю демонов. Такова моя работа. И медведя я убил не из милосердия или доброты, а только ради того, чтобы выжить. Если бы Киба-сама на нас не напал, я бы с радостью оставил его в живых.

– Они все равно просят тебя взять листок, – сообщила я, послушав беседу кодама. – Ты сослужил лесу добрую службу, а ками всегда возвращают долг. – Но Тацуми все стоял в нерешительности, и тогда я добавила уже от себя: – Тацуми-сан, лучше не отказывайся от подарка ками. Они всегда возвращают долг, но никогда не забывают обиду.

Он серьезно кивнул, явно хорошо понимая такую позицию.

– Arigatou gozaimasu[28], - сказал он ближайшему кодама и почтительно опустил голову. – Я не достоин такого подарка, но я приму его.

Крошечный ками поклонился ему в ответ, а потом выпрямился и уплыл восвояси, будто влекомый ветром лепесток. Остальные кодама тоже исчезли, попрятавшись по деревьям, и мы с Тацуми вновь остались одни.

Он пристально поглядел на лист, поблескивающий в темноте, а затем спрятал его в мешочек, под пояс. Брови у него были слегка нахмурены, и я, склонив голову, спросила:

– Что-то не так, Тацуми-сан?

Он покачал головой.

– Нет. Вот только… Этот лист стоило подарить тебе, – произнес он, наконец встретившись со мной взглядом. – Это ты поговорила с камаитати. Ты придумала, как освободить их и сделать так, чтобы они напали на ведьму. Если бы не ты, мы бы погибли.

– Но ведь это награда не за убийство ведьмы, – мягко заметила я. – А за то, что ты избавил Киба-саму от страданий и вернул лесу его привычное состояние. Для любого кодама здоровье леса куда важнее жизни отдельных людей. А демона убил именно ты, поэтому тебе и достается их признание.

Тацуми снова нахмурился.

– На моем счету десятки убитых демонов и ёкаев, – пробормотал он. – Возможно, еще и нескольких ками. Но до сегодняшнего дня я и не знал, что с ёкаями можно общаться и договариваться.

– Далеко не все ёкаи злые, – тихо проговорила я. Слова Тацуми неожиданно меня задели. – Они – такая же часть естественного порядка, как и ками. И порой понять, что им нужно, можно, только если с ними поговоришь.

Несколько секунд он молчал, задумчиво глядя на огонь. Я подбросила в костер пару веточек, наблюдая, как их пожирает пламя, и думая о том, что было бы, если бы ведьма ветра меня разоблачила. Стал бы Тацуми тогда сидеть со мной у костра? Как бы он отреагировал, узнав, что я кицунэ? Повлияло бы на него то, что я спасла ему жизнь? Или он выхватил бы свой сияющий меч и отсек мне голову?

Он только что сказал, что на его счету десятки убитых демонов и ёкаев. Значит ли это, что он убивал и кицунэ? По словам монахов, мои чистокровные собратья – ловкачи и авантюристы, но бывали случаи, когда от них исходила реальная угроза. Возможно ли, что клан Тацуми посылал его на убийство лисы, и если да, считает ли он, что все лисы – дикие подлые существа, которых нужно беспощадно лишать жизни?

– Я должен тебе кое-что рассказать, – произнес Тацуми, резко прервав мои мысли. Я посмотрела на него и увидела, что он по-прежнему задумчиво смотрит на огонь. – Чтобы ты сама решила, хочешь ли продолжать со мной путь.