Лисий план - [4]

Не все среди них были безгрешны. В погоне за Хищником Орион сотворил много ужасов; он жаждал заполучить оружие, которое дало бы ему возможность править Царствами анимоксов с жестокостью, которая погубила бы бесчисленное множество жизней. Его лейтенант, Перрин, тоже избрал свою судьбу, как и солдаты птичьей армии, слепо последовавшие за ним.

Но помимо них были и другие. Например, Феликс, маленький мышонок, пожертвовавший собой ради Саймона – он не заслуживал смерти. Не заслуживал её и Дэррил, дядя Саймона, вырастивший его и погибший на крыше Небесной башни в попытке его защитить. И все анимоксы, которые тогда объединили силы, чтобы не дать Ориону уничтожить Пять Царств – и пусть они понимали, на что идут. Пусть лучше Саймона знали, чем кончится последняя битва.

Но слишком многие тогда потеряли свои жизни. И всё потому, что Саймон просил их о помощи. А теперь его брат принял облик деда, который чуть его не убил, и…

Трибуны взорвались криками. Саймон моргнул, борясь в наваждением с такой силой, что перехватило дыхание. Он летел низко – слишком низко. Земля, всего секунду назад бывшая в отдалении, неожиданно оказалась совсем рядом, и Саймон, издав испуганный клич, раскинул крылья и рванул вверх.

Уйти от столкновения получилось с трудом. Он едва удержался в воздухе, резко извернулся, слепо бросаясь в сторону трибун. Он ещё не успел прийти в себя, как перед глазами мелькнули коричнево-белые перья, и только тогда он осознал, кто именно оказался у него на пути.

– Осторожно! – выкрикнул он, но Нолан заметил его слишком поздно. У него не хватило опыта, чтобы быстро сменить направление, а попытка привела к тому, что он сам подставился под столкновение, и Саймон не смог ничего сделать – он на полной скорости врезался в брата.

Они запутались в крыльях друг друга, попытались расцепиться, но только погнули перья. Лететь не получалось – они неслись вниз, и Саймон инстинктивно попытался оттолкнуть Нолана. Но как только он смог выправить курс, Нолан вцепился в него, как утопающий, цепляющийся за своего спасителя, но только ещё быстрее потянул его к земле.

Секунды показались минутами, и как бы Саймон ни пытался отлететь, Нолан следовал за ним, своей паникой делая ситуацию только хуже. Времени уговаривать его не было – Саймон не мог попросить его потерпеть, не мог сказать, что поможет, если только Нолан отпустит. Они падали, и земля приближалась, поэтому Саймону оставалось только одно: упереться когтями в покрытую перьями грудь Нолана и оттолкнуться от него, чтобы подняться на несколько сантиметров выше и успеть выровняться.

И пока он беспомощно хлопал крыльями, глядя на брата в ужасе, тот с отвратительным хрустом врезался в землю – и с закрытыми глазами неподвижно растянулся на песке.

2. На крючке

– Ну прости ты меня, – произнёс Саймон уже в сотый, кажется, раз, расхаживая вперёд-назад по кабинету Малкольма. – Я не специально. Ты же знаешь, что я не специально!

Свет в комнате был приглушён. Нолан, лежащий на кожаном диване, застонал, когда Малкольм прижал к его виску ледяной компресс.

– Это я должен был победить. Ты сжульничал.

– Как!.. – поперхнулся Саймон, но Малкольм вскинул свободную руку, приказывая ему замолчать.

– У вас одинаковые способности, – низким, раскатистым голосом произнёс он. – Думай что хочешь, но Саймон свою победу заслужил.

– Хочу реванш! – резко сказал Нолан, но тут же поморщился от боли. Лиловый синяк, виднеющийся из-под компресса, выглядел весьма неприятно, но Саймон начинал подозревать, что честь брата была задета куда сильнее. – Я не сдавался, так что твоя победа не считается.

– Ты секунд пятнадцать пролежал в отключке, – возразил Саймон, останавливаясь у стола из красного дерева. – Хочешь сказать, это так ты не сда…

– Хватит. – Малкольм хмуро оглядел их обоих. – Нолан, твой реванш подождёт до сентября. И – да, Саймон, – добавил он, – в следующем году ты будешь тренироваться в яме вместе с остальными. Я пошёл тебе навстречу, о чём не жалею, потому что тебе нужно было прийти в себя, но больше увиливать не получится. Твоя мама со мной согласна, так что предупреждаю. Если в следующем году откажешься драться – придётся тебя исключить, как любого другого студента.

Саймон в ужасе уставился на дядю.

– Но…

– Сходи пообедай, – твёрдо сказал тот. – Если хочешь, обсудим это вечером. Но решение своё я принял.

Саймон хотел бы возразить, но слова застряли в горле. Да и какая разница – Малкольм явно не собирался выслушивать его, и Саймон понимал, что если всё-таки сможет что-нибудь из себя выдавить, то уподобится Нолану, ноющему, когда что-то шло не так, как он хотел. Поэтому он выскочил из кабинета без единого слова, оставляя Малкольма с Ноланом наедине.

ПРИЮТ располагался глубоко под территорией зоопарка Центрального парка, и его тёплые уютные каменные коридоры были Саймону близко знакомы. Он проучился здесь уже два года, и второй курс прошёл абсолютно спокойно и предсказуемо – скучно, как постоянно повторял Нолан, – и именно этого Саймон хотел после кошмара, в который превратился первый учебный год. Но несмотря на все поблажки, несмотря на то, что с битвы против Ориона миновал уже почти год, Саймон до сих пор не стал прежним. И он начинал волноваться, что никогда уже и не станет.