Лишний человек - [34]

Шрифт
Интервал

Нет, тут дело в другом. Цель у автора была только одна — упомянуть Сёму. Дать знать кому-то, что он не пропал и что он сейчас репетирует в Славике. Это написано не для них, они и так все знают. И не для случайных читателей, они мгновенно все забудут. Но для кого тогда? «Для тайного общества», — просительно сказал Ваня, по очереди заглядывая им всем в глаза. Вера с присущей ей прямотой предложила ему отправиться со своим тайным обществом в какое-нибудь тайное место, а вот Люше эта Ванина идея понравилась, и они заключили маленький, но дружный союз. Однако у Саши было свое мнение на этот счет: Великаша наверняка адресовал эту новость Алексу. Чтобы перенаправить удар, чтобы обезопасить себя и подтолкнуть его к Сёме. Вот это уже похоже на правду. И очень похоже на Великашу… Вера согласилась с этим предположением. Она вообще не верила ни единому Великашиному слову. И они с Сашей тоже заключили союз. А Сёма отказался примыкать к той или другой коалиции и только задумчиво покачал головой: «Это все вполне логично. Но что-то тут не так. Мы где-то ошибаемся. Только я не знаю где…» И беспомощно умолк под их встревоженными взглядами.

И здесь мне скучно!
Блеск и суета большого света не разгонят
Вечной томительной тоски!

— Стоп, — Вера подняла руку, привлекая внимание пианистки, которая залюбовалась Онегиным и никого больше не замечала. — Не так. Он ведь с самого начала тут стоит, у стены, поэтому просто вот так поворачиваешься и говоришь как бы в сторону, но на самом деле в зал. Вот здесь, понял? Давай.

Саша невольно улыбнулся. Вчера Люше влетело за то, что Татьяна слишком живо реагирует на появление Онегина. Люша, которая до этого проявляла несвойственное ей ангельское терпение, вдруг вспылила: «А что, собственно, такого? На Онегина не смотри! На Гремина не смотри! Она же нормальная женщина, не монашка, а кругом интересные мужчины!» Вера опешила, но не рассердилась, а мирно предложила: «На Гремина смотри. Ты будешь век ему верна и все такое. Семейные ценности, понимаешь?» Люша надулась, задрала нос и до конца репетиции уже больше действительно ни на кого не смотрела. Вера была довольна.

…Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов,
До двадцати шести годов…

Саша поднял голову и бессмысленно уставился на Онегина. Убив на поединке друга… Он замер, пытаясь ухватить промелькнувшую вдруг в уме догадку. Она ускользала, юркая и щекочущая, и от этого голова как будто чесалась изнутри. Убив на поединке друга? Нет, не то, друзей не убивают на поединках, это бывает только в романах, ну и вот в опере еще. Убив на поединке… Поединок — это для врагов. Ныне злобно, врагам наследственным подобно, мы друг для друга в тишине готовим гибель хладнокровно… Готовим гибель. Вот оно, где-то здесь.

— Саша? Эй! Ты чего там? Ты хочешь отобрать у Сёмы роль?

— А?

Саша недовольно обернулся к Вере. Черт, вот и мысль ушла. Всегда так, в самый неподходящий момент отвлекают.

— Ты поешь за Онегина, — пояснила Вера, неправильно истолковав его замешательство. — Причем вообще из другой сцены.

Он виновато огляделся: оказывается, Сёма молчит, и рояль молчит, и все смотрят на него.

— Извините, — смутился Саша. — Нет, я не хочу петь Онегина. Мне мой Гремин нравится. По-моему, он славный. И даже не очень старый, как мы выяснили. И, возможно, не такой уж толстый… А то Полина говорит, мне надо налегать на блины с карамелью, чтоб из спектакля не выгнали. За служебное несоответствие.

— Глупости, — сказала Вера, энергично листая клавир. — Это он у Пушкина толстый. А у Чайковского нигде про это не сказано. И потом, он же друг Онегина, они вон по-свойски болтают, как старые приятели, так что вряд ли между ними радикальная разница в возрасте. А Онегину в конце истории всего-то двадцать шесть, по нынешним меркам вообще дитя. И мозгов как у цыпленка. И Гремин не столько стар, сколько подавлен и утомлен пустотой светской жизни. Да, он говорит, что Татьяна вернула ему молодость. Но молодость — это ведь не число прожитых лет. В Онегине вон к двадцати четырем годам угасли чувства. А Гремин, в отличие от него, кое-что на своем веку повидал и перенес. И у него нет иллюзий насчет тех, кто его окружает, но и цинизма тоже нет. Он сохранил душевное благородство, хотя его тяготит лицемерие и… как это… постылой жизни мишура. Как и его жену, между прочим. Они похожи чуть больше, чем можно подумать с первого взгляда. А Онегин… Сёма! Сёма, что ты делаешь?

— Вживаюсь в роль. Представляю, что я юное прелестное дитя двадцати шести лет и мозг у меня как у цыпленка, — сказал Сёма и отправил ей по воздуху бумажный самолетик, сложенный из Татьяниного письма.

Самолетик описал красивую ровную дугу и почтительно улегся у ног Веры.

Пианистка захлопала в ладоши и потребовала себе такой же.


Ваня и Люша топтались у двери, и издалека было ясно, что у них какое-то затруднение. Люша придерживала портьеру, а Ваня возился с замком и что-то раздраженно бухтел.

— Ну что еще? — устало спросила Вера. — Опять ключи перепутал?

— Нет, ключ правильный, просто не открывается. Не пойму, вроде поворачивается же нормально… — Ваня подергал дверную ручку. — Нет. Заперто.


Еще от автора Maria Belkina
За сценой

Небольшое приключение, случившееся жарким летним вечером с героем серии «Действующие лица». Два мирных таксиста против собственной воли оказываются втянуты в странную историю, каким-то образом связанную с оперным театром… да-да, так начинается первая часть серии — «Инфант испанский». Но приключения двух друзей на этом не заканчиваются, и даже смена профессии не помогает. Невидимая зловещая воля вновь вовлекает их в водоворот событий. Или это совсем другая сила взывает к ним, потому что кто-то нуждается в помощи?


Наказанный развратник

Вторая часть серии «Действующие лица». Саша возвращается в АВОТиЯ, чтобы принять участие в постановке нового спектакля. «Дон Жуан» — удивительная опера. В ней все не так, как кажется. Она уморительно смешна, но это не комедия. Она заканчивается нудной моралью, которая никого ни в чем не убеждает. Она дразняще прекрасна и притягательна, и спеть в ней — большая удача… Даже если придется вслед за ее героем заглянуть в пылающую бездну и, быть может, пропасть в ней навсегда.


Инфант испанский

Первая часть серии «Действующие лица». Академический всероссийский оперный театр имени Ярославского, так он называется по полной форме. Сокращенно — АВОТиЯ. Для своих — Славик. Здесь скоро состоится громкая премьера оперы «Дон Карлос» с участием звезд мирового уровня… и страшная схватка между силами добра и зла. Исход этой схватки определят они. Действующие лица. Те, кто готов действовать и рисковать, спасая мир от всепоглощающего хаоса.


В центре внимания

Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!


Рекомендуем почитать
Клинки Демона

Фантастический роман нашего времени. Прошлое всегда несет свои последствия в настоящее. Мало кто видит разницу между порождениями Ада и созданиями тьмы. Магии становится на земле все меньше. Осознание катаклизма пришло слишком поздно. Последствия прошлого сильны, однако не лишают надежды вести борьбу.


Соколиный клич

История о Зареченском восстании от лица Кыма и Микаша. Последний отряд Сумеречников попал в коварную западню. Спасся из неё только Кым — юный сокол-оборотень. Он спешит домой, чтобы рассказать людям правду о случившемся. Власть захватили демоны в человечьем обличье — Лучезарные воины в голубых плащах. Кым воодушевляет соотечественников на борьбу с ними. Подавить их восстание направляется сам предводитель Лучезарных — Белый Палач. Когда-то он был великим героем, но потерял душу и стал чудовищем. Лишь соколиный клич способен пробудить в нём каплю человечности.


Сказки русской матрёшки. О народных праздниках

Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?


Спасение будущего

Пройти через боль, почувствовать в себе силу, стать победителем — три главных действия, которые предстоит выполнить главному герою книги «Спасение будущего». Василию Петрову 16 лет. Будучи учеником 9-го класса обычной московской школы, его жизнь резко меняется. Из неуверенного в себе подростка он превращается в «крутого чувака». Но кто (что) же так повлиял (о) на нашего главного героя, что Вася так сильно изменился?


Охотники за Кривдой

Велимиру всего двенадцать лет, но его фамилия — Великий — уже ко многому обязывает. Однажды в его дом забирается странный воришка: маленький человечек в красном кафтане. Погнавшись за ним, Велимир находит «придорожный» камень и с его помощью переносится в волшебную страну Ар-царство. Там Велимир узнает, что его дед на самом деле князь, Хранитель Яви — руководитель магической арцарской спецслужбы — Охотники за Кривдой (ОЗК).


Битвы зверей

Миром правят люди. Но они, как и прежде, живут в единении с природой и хранят память о временах, когда все живое жило по одним законам, и многие народы ведут свое начало от четвероногих или крылатых предков. Мир еще неизведан. На его карте много белых пятен. Восток и Запад живут раздельно, не ведая о существовании друг друга. Но всколыхнулась чаша жизни, и началось небывалое. Люди с востока двинулись на запад с оружием в руках, а с запада на восток потекли идеи и вероучения. И мир переменился.


Дочь Востока. Автобиография

Автобиография Беназир Бхутто (1953–2007), лидера Пакистанской народной партии, премьер-министра Пакистана в 1988–1990 и 1993–1996 годах, первой в новейшей истории женщины, возглавлявшей правительство в стране преимущественно с мусульманским населением. Настоящее расширенное и обновленное издание автору помогал готовить к печати Марк Зигель. С его помощью были написаны новые главы, которые охватывают период с избрания Беназир Бхутто премьер-министром в 1988 году и до ее решения вернуться в Пакистан в 2007-м.