Лишние дни - [25]
— А шо делать?
— Думай. Может, стоит поменять его мокрое на твоё сухое, раз так получилось, шо ты виноват.
Слон смотрит на меня как на клиента психбольницы: СВОЁ сухое — на чужое МОКРОЕ?! Ты как себя чувствуешь? Я виноват?! Это кипятильник, а Слон не при делах!
Мне похуй, я ищу закладку — голожопую картонку от упаковки презервативов — среди целомудренных страниц классической фантастики.
Странно, но у Слона вдруг обнаружилось наличие совести: он накрыл подмоченное безобразие одеялом, типа чтоб глаза не мозолило…
Ночь.
Темно.
Юра, нестабильно реагирующий на внешние раздражители, плюхается на кровать; его мучают желудочные спазмы, он дымит «лазером», являя собой внеплановое подтверждение аксиомы «водка — уже не вода». Фильтр, по окончании процедуры убивания лошади, торжественно вдавливается в стену, ожогом помечая на синей краске ещё один день, прожитый не зря — сколько дней мы здесь, столько и пятен. Героические потуги раздеться, как ни странно успешные, преобразуются в благородное похрапывание. Под эту колыбельную проваливаюсь в дрёму и я.
Просыпаюсь — громкий протяжный стон — Юра:
— А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы! А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы!
— Ты чего?!
Чего в моём вопросе больше: озабоченности или раздражения?
— А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы! А-а-а-а-а-а-а!
— Шакил, шо это с Юриком?! — Слон, как всегда, задаёт правильные вопросы. Я же всё знаю. Я — Большая Советская Энциклопедия. У меня голова квадратная: вместо черепа системный блок с гигом оперативки. Разбуди меня ночью и спроси: сколько будет пятнадцать в сто сорок шестой степени — я обязательно отвечу. Да. Нефиг делать.
Раздражения больше — нужно срочно спустить пар:
— А я ебу?!! Слон, чо ты, блять, вечно бычишь?! Ну ты мне скажи!
— Кто бычит?
— Ты бычишь!
— Я бычу?
— Ты!
— А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы! А-а-а-а-а-а-а!
Есть желание популярно рассказать Юре о правилах хорошего тона, о том, что нельзя перебивать старших на самом интересном месте. Но синдром жирафа достиг той стадии обострения, когда информация наконец доползает до мозгов: оп-па, а ведь с Юриком что-то не так. Согласитесь: если человек стонет, то не от счастья. Если он, конечно, не трахается. А Юра лежит на кровати одинокий, как белый парус, шишку отнюдь не парит, принародно ящура не выгуливает.
— А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы! А-а-а-а-а-а-а! Мне плохо!
Плохо ему… А кому щас хорошо? Пить меньше… э-э… В смысле, с друзьями делиться надо, это ещё Ильич в декрете завещал: делиться, делиться и ещё раз делиться. А то сожрал всё сам, наглая морда, а теперь спать не даёт.
— А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы, я заболел! У меня температура!
— Какая температура? — настораживается Слон. Он панически недолюбливает всякие температуры и кашли, он уверен, что насморком передаётся бубонная чума, от которой СПИД бывает.
— А-а-а-а-а-а-а! У меня температура! Я заболел! Я так вспотел!
— Вспотел? — в вопросе Слона проскальзывает понимание.
— А-а-а-а-а-а-а! Пацаны-ы-ы! Я так вспотел, что и простыня, и одеяло мокрые!
— А-а-а, вспотел… И простыня, и одеяло… Это ничего, — слышно, как Слон поворачивается, скрипя пружинами, фэйсом к стенке. — К утру будешь здоров, Юра. Гарантирую.
Простыня? Одеяло? И что?..
Ага, и перевёрнутый кипятильник, вот что.
— Да, Юра, утро вечера мудренее.
— Как в сказке?
— Во-во.
С той ночи Слон не оставлял кипятильник без присмотра. Чтоб никто не болел. А мы как-то дружно, не сговариваясь, игнорировали медосмотры и не чихали.
Разучились.
Юра аж взопрел — горьку думу думает: как бы так извратиться, чтоб из кильки в томатном соусе свиные отбивные приготовить. Осматривает общаковый провиант и сплёвывает Костику между берцами, ковыряет ножом крупу и морщит прыщи на лбу. Членистоногие и бутеры только аппетит раздразнили, даже из зубов выковыривать нечего.
Костик нервно поглядывает на Юру и — сам! — вызывается рубить дрова. Говорит, от анестезии у него в голове опилки да иголки, хочется ещё и плюшевое сердце вместо аритмичного пламенного мотора. Ага, крылатая плотвичка его, видите ли, шокировала почти до инфаркта. Чистоплюй и тунеядец.
Кабан, Слон и я разбредаемся в поисках сушняка, хотя на старом запасе можно зажарить десяток слонов. Африканских.
Все при деле. Работа облагораживает и отвлекает от рецидивного похмелья.
Птички поют, солнышко блестит.
Идиллия.
И только слышно, как матерится Кабан:
— Пидарас, гандон, ты шо слепой?!!
И только слышно как робко оправдывается Костик:
— Я… Не специально… Не хотел…
— Ты же натуральный пидарас! У тебя в роду долбоёбы были?
— Не было…
— Значит, ты первый! Глаза, блять, разуй! Очки, твою мать, обуй! Ты же гандон, — Кабан внимательно осматривает Костика от хаера до паха, кивает сам себе, окончательно удостоверившись в правильности сделанного вывода. — Да. Самый натуральный гандон.
— Одноразовый?
— Ты мне, блять, пошути!!!
— Кабан, шо случилось?
Олег оборачивается ко мне — лицо багровей кумача, взгляд прожигает насквозь, как старший брат кипятильника задний проход.
— Этот гандон, — кивает на Костика, — мои стельки порубил.
— ?
— Я ж их вчера на пенёк сушиться положил, — взмах руки в сторону коряги у костра, — а это хуйко на моих стельках дрова колет. Во шо от стелек осталось.
Закона больше нет, зато у всех и каждого есть оружие. Это Вавилон, рай для тех, кому нужна свобода. Но однажды в раю появились демоны…Президент страны, торговец наркотиками и мальчишка-беспризорник – что у них общего? К войне с кем готовятся сильные мира сего? И почему пропадают подростки?Никто не знает.Одно точно – Макс Край снова в деле.Значит, есть надежда найти ответы?..
Сталкеры бывшими не бывают. И потому Макс Край отправляется в путь по радиоактивным пустошам, кишащим кровожадными монстрами. Он должен найти таинственную Цитадель, чтобы с помощью артефакта, спрятанного в ней, остановить экспансию чужаков и предотвратить новую мировую войну. Разжалованный палач Заур тоже в деле – он готов на всё, ведь от него зависит судьба миллиардов людей.Но мир может спасти лишь любовь.Вот только где её взять в наше жестокое время?..
Эпоха Интернета в прошлом. Не осталось государств и границ. Городов больше нет. Есть лишь ОСТРОГИ — могучие оборонные сооружения, пока ещё способные защитить последних выживших на Земле людей.Цивилизация держится на волоске, проблем более чем достаточно. Так зачем всем понадобился Данила Сташев, обычный доставщик, судьба которого — поддерживать связь между острогами? Какая роль отведена ему в последнем акте Апокалипсиса?
Мародеры, наемные убийцы и бандиты — дно Зоны. Их ненавидят сталкеры, на них охотятся военные, и сами они убивают друг друга. Но все же некоторые выживают даже в этом жестоком мире и становятся лишь сильнее.Макс Краевой по прозвищу Край — удачливый главарь небольшой банды. Чтобы претворить в жизнь свои планы, он решает ограбить скупщика Сидоровича, у которого недавно появился редкий артефакт. Выясняется, что этот артефакт нужен не только Краю. Поневоле бандит вмешивается в противостояние военных группировок Периметра.
«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания.
Есть винтовка Гаусса? Сам черт тебе не брат! Но удача - девушка с характером: сегодня ты ей люб, а завтра - наоборот. Максим Краевой, беглый зэк и бывший каратель, убедился в этом на личном опыте. Он был в шаге от триумфа - и вынужден с нуля начать свой путь к мечте. Однако теперь он знает, кто во всем виноват. Это загадочный Хозяин Янтаря, которому подчиняются отряды сталкеров - ныряльщиков. Мутанты и аномалии, бандиты и военные - казалось, сама Зона ополчилась на Макса, но он выжил, не сломался вопреки всему.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о матери и ее дочке Анжелике. Две потерянные души, два одиночества. Мама в поисках счастья и любви, в бесконечном страхе за свою дочь. Она не замечает, как ломает Анжелику, как сильно маленькая девочка перенимает мамины страхи и вбирает их в себя. Чтобы в дальнейшем повторить мамину судьбу, отчаянно борясь с одиночеством и тревогой.Мама – обычная женщина, та, что пытается одна воспитывать дочь, та, что отчаянно цепляется за мужчин, с которыми сталкивает ее судьба.Анжелика – маленькая девочка, которой так не хватает любви и ласки.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.