Лишние дни - [17]

Если один глаз закрыть и под углом сорок три градуса на тетрадку посмотреть с расстояния приблизительно в десять сантиметров, то можно даже разобрать, что я там накарлякал…

За контрольную я получил «пять».

Обыкновенный гений? А может просто — пьяным и дуракам везёт?

* * *

Дурное, товарищи, дело не хитрое: налил, выпил — и пьянь пьянью. Скучно. Неинтересно. А я люблю поэкспериментировать: водку с пивом смешать. И с вином. В одном стакане. И в одном желудке. Главное, в результате найти оптимальное соотношение экономических показателей (в денежном эквиваленте) и КПД пойла (в расчёте на килограмм массы): стоит ли тратить деньги на разнообразие напитков? или эффект от пяти бутылок водки, которые дешевле обойдутся, покруче будет?

Всё же не зря народная молва шушукается: водка без пива — деньги на ветер. Ой, не зря. Полировочка — она значительно полезней в действии, а по затратам — понт несерьёзный. А вот винишко из рациона можно исключить. От него только блевать тянет, а это, согласитесь, не эстетично. Да и у девочек настроение портится, когда ротик в ванной каждые пять минут ополаскивать приходится…

Грызню затеяли: я тебе позвонила, а ты не перезвонила… Бабьё, что с них взять. Напьются, и давай разборы чинить — агрессивные, кажется, сейчас кусаться начнут: слюной брызгают, глазища выпучили, орут — самих себя не слышат. А всё оттого, что они разногласия кулаками не решают. У пацанов-то как: рот некультурно раскрыл — получи в дыню — и все дела, никакой возни, криков, упрёков смешных. Простота и душевность. Сильнее — значит прав. Слабый — жопе слова не давали. Элементарно, Ватсон.

Маринка на Марунц достойно насела: руками перед фэйсом машет и кричит громче — лёгкие хорошие, наверное, курит мало. Марунц уже в слёзах по самые пятки, но Маринка капитуляцию не признаёт — добивает морально. Враг повержен и бежит — Марунц в ванной закрылась: прощается со всеми, просит в своей смерти никого не винить. Совсем девка пить не умеет. Таким и рождаться не стоит: удавиться куском мыла для неё лучший выход. Ну, чего визжать, не мешайте ей, а то вдруг не в то горло пойдёт?

Овчалова плачет — брыдкое зрелище: туш по лицу течёт — в гроб краше кладут. Сделать что-нибудь умоляет. Да я и так весь в заботах. Перцовку не пробовал? — не пробовал. Бренди наливал? — не наливал. Некогда мне, занят я.

Слон суетится, за плечо хватает, тянет куда-то — я весь портвейн из-за него, ирода, расплескал чуток на Юрика — вот спокойный, нормальный человек: сидит, оливье кушает, коньяк дегустировать никому не мешает. Не то, что некоторые малохольные.

Маринка на коленях стоит. Передо мной. Дверь сломать? Ну, так бы сразу и сказали, а то: спасти надо, необдуманный шаг, ты себе никогда не простишь…

Поднатужился малехо — водочки ёбнул для сугреву — шпингалет аж пулей вылетел, этой дуре зарёванной чуть в глаз не попал, а жаль — вот смеху было бы! А она сидит на унитазе — до чего я не люблю совмещённые санузлы! — и одноразовой бритвой запястье пилит. Кожу уже расцарапала — целеустремлённая девка, вспотела даже — так старается на тот свет без очереди впихнуться.

— Нашла чем, — говорю, — жизнь кончать. Это ж не бритва, а сплошная хохма. Ей побриться проблема, не то что вены покоцать. К тому же Овчалова этим позором, небось, подмышки тиранит, а ты… Заражение крови подхватишь, Анюта, да и несолидно как-то. Вон, наверху папин станок — раскрути, лезвие достань — не в пример лучше выйдет.

И на кухню пошёл — я же ещё кагор не смаковал. По пути у Маринки ножик отобрал — знатный меч-кладенец, полметра без ручки — Маринка им примерилась харакири делать: мол, довела подругу до смертоубийства, людям в глаза смотреть нет никакой возможности, смерть превыше бесчестия. «Белочка» одним словом. Ну, я ей по мордасам нащёлкал — в лечебных целях, руку рабочую заломил — неделю ложку не удержит, и с Юриком по пивасику выступил. Вот ведь спокойный человек: пока я хернёй страдал, он всю картошку погрыз.

А девки на меня почему-то обиделись. Чёрствым обозвали и неделю в школе не здоровались. А я ведь из-за них ликёр так и не попробовал.

* * *

Стою в метро на Южном вокзале. Маму встречаю. В ларьке на пробу сигару купил — курю: шо «прима», только дороже. Куртка по старой привычке нараспашку, не смотря на лютый февральский мороз. Хе, жаркий я, аж самого оторопь берёт, какой горячий я мачо.

Подходит тело:

— Ты морячок?

Тупо въезжаю:

— В смысле?

— Душа в полоску.

На тельняшку, выглядывающую из-под свитера, намекает. Чего он ко мне доклепался? Пора грубить:

— Десантник.

— А-а, — уважительно. — Десантник. Бывает.

— Шо бывает?

— Ерунда, не бери в голову. Лучше скажи мне: почём нынче грамм счастья?

Понятно. Счастье, значит, купить желает, ценами интересуется. А ведь сложный это ключик, к каждому в дверь по-своему входящий. Гость желанный, но всего лишь гость — не хозяин. Всему своё время — пора провожать за порог. Хорошо, если с улыбкой. Некоторым, за счастье, когда хоть боком, но выходит. Разное оно, счастье. Моё, например, по пол-литра обычно фасуется и кошелёк сильно не обременяет. А вот то, которое граммами продаётся, без серьёзных денег зачахнет скоро, и болеть изрядно будет. Не по мне граммовое счастье.