Лишённые родины - [109]
Городенский никак не мог привыкнуть к виду улиц, на которых полно людей, а он может ходить между ними свободно, без охраны. На лицах, однако, лежала печать тревоги и тоски: не убоявшись строгости государя, фон Трейден задерживал в Иркутске арестантов, которых надо было разослать на поселение, в рудники или в крепости; вслед за ними приезжали жены, дети, друзья и слуги. Ждали, надеялись: вдруг следующий курьер из Петербурга привезет приказ, отменяющий приговор… Купцы же, наоборот, старались времени не терять: Павел Петрович наконец-то дал разрешение на учреждение Российско-американской компании, в котором отказывала покойная императрица; как бы не передумал; куй железо, пока горячо.
В самый день визита к губернатору на квартиру Городенского явился губернский казначей и потребовал вернуть арестантское содержание за год: эти деньги ему выплатили перед отправкой в Гижигинск, а выходит, что его к тому времени уже освободили, и он год неправомерно жил на казенный счет. Деньги — сто девять рублей с полтиной — Городенский, по совету бывалых людей, сразу потратил на всякие нужные вещи, каких в сибирской тайге не найти: тютюн, водку, чай, ржаные сухари, лекарства, медный котелок и чайник, стекляшки и бисер для туземцев, а также запасы мяса и рыбы в дорогу. Теперь от всего этого остался лишь один помятый чайник, который он раньше носил притороченным к поясу: последнее отдал чукчам, а подаренные ими соболя тоже разошлись. Как быть? Выручил один поляк, из старых ссыльных, который вел в Иркутске успешную коммерцию: уплатил долг, ссудил еще пятьсот рублей ассигнациями и выписал на эту сумму вексель, чтобы, прибыв в Россию, Городенский уплатил долг его брату — когда сможет.
Дорога от Иркутска в Тобольск идет через леса и болота, но как же не похожи они на литовские! На деньги поляка Городенский нанял себе кибитку и трясся теперь в ней по узким бревенчатым гатям. Только когда выехали в бескрайнюю Барабинскую степь, езда перестала быть мучением: ссыльные крестьяне и солдаты построили здесь прекрасную дорогу. Поросшие душистыми травами «гривы» чередовались с березовыми и осиновыми «колками» на солонцах, луга пестрели цветами, над озерами носились белые крачки и еще какие-то птицы, которых Городенский прежде не видал, в воздухе раздавались пересвисты и трели жаворонков. Небо то сияло голубизной, а то вдруг набегали тучи и лил дождь как из ведра, но через два дня опять устанавливалась жара и сушь.
В Тобольске снова пришлось ждать у заставы, пока проверяли паспорт и подыскивали квартиру. В этом городе тоже отыскались соотечественники — из Литвы и Волыни. Каждый день обедали у губернатора Кошелева, который одолжил Городенскому триста рублей на дорогу до Москвы.
На обратном пути из Сибири в Россию почта стоила вдвое дороже: по две копейки за версту на каждую лошадь. Тюмень, Екатеринбург… Когда Городенский был арестантом, ему не разрешали выходить на улицу и он совсем не видел этих городов. Казань, Нижний… Владимир… До Москвы добрался уже осенью. Паспорт отдал хозяину гостиницы и стал думать, как жить дальше и где раздобыть денег. На третий день его вызвали в полицию, к обер-полицмейстеру Каверину, о котором ходила дурная слава из-за его жестокого нрава и поступков. Душа Городенского сжалась от дурного предчувствия, однако всё обошлось: Каверин в своем экипаже отвез его к генерал-губернатору Ивану Петровичу Салтыкову, желавшему посмотреть на еще одного костюшкинского героя. Здесь частной аудиенции не было; Салтыков вышел в общий зал и при генералах наговорил Городенскому каких-то гневных слов и предостережений, а потом тихо, по-польски, пригласил к себе обедать.
Салтыков держал открытый стол; каждый день у него обедали и ужинали человек шестьдесят, а несколько сот съезжались каждое воскресенье на бал. Явившись по приглашению, Городенский увидал среди гостей генерала Неселовского и решился подойти к нему. Тот обрадовался встрече, участливо расспрашивал о сибирском житье, и боль в его глазах была неподдельной. Сам генерал в плену пробыл недолго, а после освобождения уехал в Пруссию, но вот теперь вернулся. Кстати, он завтра уезжает в Вильну; не согласится ли пан полковник быть ему попутчиком? Городенский согласился.
XVIII
— Вот русские — на всё пригождаются, радуйся.
Павел отложил письмо, присланное с нарочным из Вены. Ростопчин выжидательно смотрел на него.
Северная Италия вновь стала ареной борьбы между австрийцами и французами. В ноябре девяносто восьмого неаполитанские войска под командованием австрийских офицеров вторглись в Римскую республику, вынудив французов оставить Вечный город, однако те быстро опомнились и разгромили неаполитанцев при Чивита-Кастеллана; король Фердинанд бежал из Рима в Неаполь, велел там раздать оружие обывателям и сжечь неаполитанский флот. Но в январе Неаполь был взят, французы провозгласили там Партенопейскую республику; королевская чета и министр Актон укрылись в Палермо, дожидаясь помощи от союзников, Франция же присоединила к себе Пьемонт. Английский адмирал Нельсон и русский адмирал Ушаков поддерживали с моря Армию Святой Веры кардинала Фабрицио Руффо, взявшуюся освободить Неаполь от республиканцев, но в это время в Падуе неожиданно скончался принц Фредерик Оранский — главнокомандующий австрийскими войсками в Италии. Принцу не исполнилось и двадцати пяти, он некстати посетил лазарет с больными солдатами и подцепил там лихорадку… Не зная, кем его заменить, Венский кабинет, скрипнув зубами, обратился к российскому императору, чтобы вытребовать у него фельдмаршала Суворова.
Весной 1794 года Польша, уже во второй раз вынужденная отдать часть своих территорий России, Пруссии и Австрии, восстала под руководством Тадеуша Костюшко, героя Войны за независимость США, чтобы вернуть себе целостность и суверенитет. Остаться в стороне не мог никто: либо ты поддерживаешь восстание, не считаясь с жертвами, либо помогаешь захватчикам; патриот ты или верноподданный, в чужих глазах ты всё равно либо изменник, либо предатель. Что могут Польша и Литва одни против трех сильных врагов? Да еще эти вечные раздоры между поляками и неспособность действовать сообща… Восстание разгромлено, его вожди в плену, Суворов входит в Варшаву, проложив себе путь огнем и мечом.
В множестве книг и кинофильмов об Альфонсо Капоне, он же Аль Браун, он же Снорки, он же Аль «Лицо со шрамом», вымысла больше, чем правды. «Король гангстеров» занимал «трон» всего шесть лет, однако до сих пор входит в сотню самых влиятельных людей США. Структуру созданного им преступного синдиката изучают студенты Гарвардской школы бизнеса, на примере судебного процесса над ним учатся юристы. Бедняки считали его американским Робин Гудом, а правительство объявило «врагом государства номер один». Капоне бросал вызов политикам — и поддерживал коррупцию; ускользал от полиции — но лишь потому, что содержал её; руководил преступной организацией, крышевавшей подпольную торговлю спиртным и продажу молока, игорные дома и бордели, конские и собачьи бега, — и получил тюремный срок за неуплату налогов.
Почти двухвековая история семьи Рокфеллер, давшей миру промышленников, банкиров, политиков, меценатов и филантропов, первого миллиардера и одного из американских вице-президентов, тесно переплетается с историей США от Гражданской войны до наших дней. Их называли кровососами, а созданную ими крупнейшую в мире нефтяную компанию — спрутом, душившим Америку; считали кукловодами, управляющими правительством, — и восхищались их умением поставить на промышленную основу всё, даже благотворительность. Рокфеллеры коллекционировали предметы искусства, строили особняки — и вкладывали деньги в образование и здравоохранение.
Действие романа охватывает период с 1617 по 1643 год и основано на подлинных событиях. Всесильный временщик Кончино Кончики убит во дворе Лувра заговорщиками с ведома юного короля Людовика XIII, который наконец-то обретает всю полноту власти. Епископу Люсонскому предстоит пройти трудный путь, чтобы превратиться в великого кардинала Ришелье, а Мари де Роган, став герцогиней де Шеврез, будет плести против него заговоры, заслужив от короля прозвище Дьявол.
Арман Эммануэль дю Плесси, 5-й герцог де Ришельё (1766–1822), получил в России имя Эммануил Осипович и был запечатлен в бронзе как Дюк. Прапраправнучатый племянник знаменитого кардинала и внук маршала вынужден был покинуть родину во время революционных потрясений, добровольцем участвовал в кровопролитном штурме турецкой крепости Измаил, 24 года верно служил «приемному отечеству» — России, на посту генерал-губернатора боролся с косностью, невежеством и мздоимством, чтобы на месте захудалого поселка вырос цветущий город Одесса.
Джордж Вашингтон (1732–1799) вошел в американскую историю как «отец нации и спаситель Отечества». Герой Франко-индейской войны и американской революции, не очень удачливый плантатор, посредственный военачальник, не самый изощренный политик, он обладал качествами, редко встречающимися у государственных деятелей: был честен, бескорыстен и не властолюбив, чем снискал любовь народа, избравшего его своим первым президентом, и стал единственным главой США, избранным единогласно.История жизни Вашингтона, изобилующая передрягами, победами и поражениями, разворачивается на фоне борьбы британских колоний за независимость и становления американской государственности, разоблачения шпионов и подготовки похищений, переплетения судеб выдающихся деятелей бурной эпохи, друзей и врагов главного героя.
В очередном выпуске серии «Polaris» — первое переиздание забытой повести художника, писателя и искусствоведа Д. А. Пахомова (1872–1924) «Первый художник». Не претендуя на научную достоверность, автор на примере приключений смелого охотника, художника и жреца Кремня показывает в ней развитие художественного творчества людей каменного века. Именно искусство, как утверждается в книге, стало движущей силой прогресса, социальной организации и, наконец, религиозных представлений первобытного общества.
Имя русского романиста Евгения Андреевича Салиаса де Турнемир (1840–1908), известного современникам как граф Салиас, было забыто на долгие послеоктябрьские годы. Мастер остросюжетного историко-авантюрного повествования, отразивший в своем творчестве бурный XVIII век, он внес в историческую беллетристику собственное понимание событий. Основанные на неофициальных источниках, на знании семейных архивов и преданий, его произведения – это соприкосновение с подлинной, живой жизнью.Роман «Петербургское действо», окончание которого публикуется в данном томе, раскрывает всю подноготную гвардейского заговора 1762 года, возведшего на престол Екатерину II.
В очередной том данной серии включены два произведения французского романиста Мориса Монтегю, рассказывающие о временах военных походов императора Наполеона I. Роман "Король без трона" повествует о судьбе дофина Франции Луи-Шарля - сына казненного французского короля Людовика XVI и Марии-Антуанетты, известного под именем Людовика XVII. Роман "Кадеты императрицы" - история молодых офицеров-дворян, прошедших под знаменами Франции долгий и кровавый путь войны. Захватывающее переплетение подлинных исторических событий и подробное, живое описание известных исторических личностей, а также дворцового быта и обычаев того времени делают эти романы привлекательными и сегодня.Содержание:Король без тронаКадеты империатрицы.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Отряд красноармейцев объезжает ближайшие от Знаменки села, вылавливая участников белогвардейского мятежа. Случайно попавшая в руки командира отряда Головина записка, указывает место, где скрывается Степан Золотарев, известный своей жестокостью главарь белых…
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.