— Не надо… — Детский дрожащий голос раздался из самого дальнего угла. Я в трухе застрял, не выберусь никак.
Прошло несколько секунд и а узком проеме возникло перемазанное пылью зареванное лицо.
— Кто таков. — Спросил Александр, с интересом разглядывая одетого в невероятное рванье мальчугана.
— Прошка я. — Втянув голову в плечи, отозвался паренек. — В прислуге у дядьки Антипа.
— Чего ж спрятался? Разбойников-то поди не боялся?
— А чего их бояться? — Вытер нос мальчуган. — Безнос меня никогда не обижал. Даже денежку как то дал. Я мамке отнес, она меня два дня не лупила.
— Так они ведь людей убивали. — Попытался растолковать Лис. — Невинных грабили.
— Не они, так другие объявятся. А Вы дядьку Антипа с собой увезете? Или тут повесите, на воротах. — В свою очередь поинтересовался Прохор. — На воротах оно не ловко…, как постояльцам въезжать?
Не отыскав слов, Лис закашлялся. — Тебе-то с того какая печаль? Заберем, где тогда копейку достанешь?
Малец нахмурился, и решительно предложил. — Ты у них главный, дядька? Давай я тебе место покажу, где они хабар держат? В клетушке закопано… За овином клеть есть. Они там схоронили. Я сам видел, в щелку. А еще в лесу… копанки ихние. Остальные-то ныне в лесу сидят… Только ты, дядька, Антипа не забирай. Он все одно не знает где Безнос с ватагой ночует. Они меня не видели, а я следом… Не надо его забирать, и вешать не надо. — В голосе мальца прозвучало искреннее отчаяние. — У меня мамка нутром хворает. Ей барсучий жир нужен… Спасается. Когда нету, она меня почем зря лупит. Если вы этого увезете, кто мне тогда денежку даст? Мамка помрет, Нюрка, сестренка моя — тоже… да и я, наверное. А так…, вы этих перебьете, уедете, может еще кто взамен «Безноса» объявится… Лихих в лесу много шастает…
— Прост ты парень, — Невесело усмехнулся Александр. — Тут Лис покосился на закрытую дверь. — А, впрочем, не мне судить. Кто я, что бы три жизни вот так, промежду прочим… оборвать. Но, с другой стороны, этого толстопуза безнаказанно отпускать тоже не дело…
— Эй, Тимофей, выйди… дело есть. — Крикнул Лис, не в силах заставить себя пройти в темноту сарайчика.
— Только-только про дело начал… — С легкой гримасой произнес Мохов, появляясь. — Не много, правда пока. Где у этих лагерь он не знает… Точно, не знает. А вот где хабар и кому они его в Москве возят, ведает. Показать готов. Только там такой шалман, что пока до барыги дойдешь три кордона миновать надо. Если с солдатами с кондачка брать сунемся, пять раз уйдет.
— Хабар, говоришь? — Александр прищурил глаз, посмотрел на задравшего голову мальца. — Сопли подбери… кормилец.
— Ладно. Если покажешь все, отпустим твоего хозяина. В Москву правда нас отвезти ему придется. Но пока его не будет я тебе…, вот держи. Проживете. — Вложив в грязную ладонь серебряную монету, Александр покосился на неодобрительно засопевшего Тимофея. — Что опять?
— Баловать то зачем? — Пробурчал тот. — И гривенного бы за глаза хватило.
— Это сколько же тут? — Уставился мальчонка на грозный профиль Петра, — впервой такую вижу. Не фальшивая?
— Совсем сдурел? — От возмущения Мохов даже потерял дар речи. — Ему рубль целковый отвалили а он…
— Скока?! — Малец разинул рот, однако, судя как мертво сжались тонкие пальцы, явно поверил. — Все покажу… Вот те крест, дядька.
— Господин офицер. командуй… — Распорядился Александр, махнув стоящему поодаль гусару.
— Только в лес придется пешком. Лошадям не пройти. Глыбко, да и бурелом под снегом.
Оставлю пару человек здесь. Присмотрят. — Расстроенный тем, что ему не пришлось поучаствовать в схватке с разбойниками, капитан оживился. — Только не обессудьте, вас с собой взять не могу. — Отрезал он. Как желаете, не возьму. А ежели бы знал, как вы сударь собой в доме распорядиться изволите, то и сюда бы ни за что не пустил.
— И не нужно. — Отмахнулся Лис. — Делать мне больше нечего по лесу шляться. Он ухватил Прошку за худенькое плечо. — Я только с этим, с Павликом Морозовым, поговорю…
