— Виновен… — Отозвался Мохов. — Одним глазком глянул. Однако окромя патента на розыск, вами лично подписанного, да метрик разных, с родословными, ничего боле не отыскал. Только я ведь нынче и вовсе съезжать думал. Меня господин князь, Александр Иваныч, на службу брал, новым я без нужды.
— Не торопись, Тимофей. — В голосе Ушакова скользнула приказная нотка. — В вечор государыне доложить поспешу. — Как матушка повелит, так и быть… Может и не воскреснуть князь…, понимаешь? Слишком много на кону стоит… Впрочем, тебе про то знать не нужно. А вот присмотреть за… телом… — Тут Ушаков, очевидно, глянул на Александра, — сам бог велел. И не допускать к нему никого до поры. Ясно?
— Исполню.
Показалось ли Александру, но в голосе бывшего дьяка скользнула неприязненная нотка. Что стало тому причиной, Лис не понял. — Мысли его были заняты другим. — Чудесным образом, избежав одной смертельной угрозы, он оказался перед лицом новой, и ничуть не менее серьезной.
«Нормальное дело… — Лис едва сумел сдержать негодование. — Пройти столько испытаний, что бы в итоге оказаться заложником интригующего царедворца.
— Да какой он царедворец? Держиморда средневековая. — Подобрал сравнение обиженный столь непочтительным отношением к себе Александр. — А тут еще этот…чистодел Ушаковский. Такой подушку на голову пристроит, не поморщится.
Александр уже принялся было придумывать ответную пакость, чтобы досадить если уж не высокопоставленному инквизитору, то, во всяком случае, его слуге. Однако, припомнив с какой интонацией прозвучали последние слова Мохова, задумался о другом. — При всей преданности дьяка своему протеже, тот ни словом не обмолвился о бумагах. — Побоялся? Или решил сыграть собственную партию? — Перед внутренним взором Александра возникло иезуитски благостная физиономия графа.
— На Чубайса похож… — Пришло в голову несвоевременное сравнение. Мягко стелет, да только ежели узнает, что Тимоха супротив что задумал, разотрет в порошок. А Мохов га дурака никак не похож. Чай не первый год с таким шефом. Верное дело характер до тонкостей изучил. Выходит, что? Неужели и вправду честен? Хм… Чудны дела твои… _ Лис настолько увлекся рассуждениями, что не заметил, как в комнате стихло. Он выждал для верности пару минут, едва разлепил ресницы, и покосился в сторону. — Никого. Ну и славно. Можно спокойно обдумать свои дальнейшие шаги.
Уже не опасаясь разоблачения, устроился удобнее, подложив под щеку ладонь, и собрался заняться составлением плана. Однако вскоре мысли начали путаться, а не прошло и минуты, как он уже сладко спал.
Проснулся от того, что на лицо упала теплая капля. Одна, вторая, а затем послышалось тихое всхлипывание.
Позабыв о необходимости сохранять неподвижность Лис распахнул глаза, и уставился в склонившуюся над ним фигурку. — Ты чего? — Признав в неясных серых сумерках Анюту, опешил Александр.
— Ожил… Миленький, батюшка, благодетель. — Потеряв от радости связность речи, пробормотала девчонка. Прижала к груди ладошки и залилась в полновесном, отчаянном, плаче.
— Да чего-ж тогда реветь-то? — Озадачено присел на кровати Лис. — Реветь, коль приспичило, раньше надо было.
— С радости… барин. — всхлипнула прислуга, размазывая по чумазому лицу слезы. — Как есть с радости.
— Ну ладно, ладно. — У Александра вдруг зачесалось в носу.
Его поразило, что единственный на всем свете человек, который искренне радовался ему, оказалась обычная дворовая девчонка, да и та жившая за три, а то и четыре века до его рождения.
Кое-как сумев справиться с комком в горле, Александр решительно свел брови на переносице. — А ну, прекрати реветь, и отвечай. Что тут без меня твориться?
— Так, так… это, к поминкам готовили. Сестрица ваша, ее сиятельство Пелагея Александровна всем распоряжается. Сурова. Не во гнев про нее так сказать. Да я боле и не знаю ничего. Еще слыхала, что продать дом желает. Ой не мое то дело, господские дела обсуждать. Простите, барин.
— Ну что ты все… барин, барин. Сказано ведь было. Александром Ивановичем зови, когда не слышат нас. Да вот еще что… Лис наморщил лоб. — В бане старой ничего не нашлось случаем?
— Не слыхала. — Отозвалась хлопнув сырыми ресницами Нюрка. — Как разметали пожарище, так и стоит. Дворовые судачат, банник то созорничал. Лестницу, что вам барин, — Анютка осеклась, заметив грозный взгляд Лиса, простите, ваше сиятельство Александр Иванович…
Вышло это у нее настолько смешно и неловко, словно он заставил ее произнести непотребство.
— Сходи в мой кабинет, возьми в столе, справа кинжал. Он там один, не спутаешь, и мигом назад. Поняла? — Торопливо, спеша опередить возможное появление соглядатая, попросил Александр.
Девчонка мотнула выбившимися из-под платка русыми прядями, хлюпнула носом, и рванулась исполнять приказание.
— Да вот еще… — Попытался остановить Лис прислугу, — о том, что ожил пока ни слова…
Однако распоряжение запоздало. Едва дверь закрылась, выпустив Нюрку, как скрипнула вновь, а на пороге возник новый персонаж. -
— Легок на помине. — Едва заметно скривился Лис, который послал Анюту за оружием, только вспомнив о непонятной ситуации с оставленным наблюдать за его пробуждением Тимофеем.
