Лирика - [39]

О том, как юный взгляд

Она пленила – кроткий мой мучитель

И вместе с тем единственный целитель!

Когда янтарным солнцем снег облит,

Холмы вдали, одетые снегами,

Мне лик напоминают неземной,

Что полнит очи сладкими слезами

Издалека, а рядом он слепит

И побеждает сердце красотой.

Под золотом, под снежной белизной

Я вижу то, чего другой не может

Увидеть, – то, что я один открыл,

И негасимый пыл

В моей груди ее улыбка множит,

И нет на свете сил,

Способных пламя уничтожить это,

Что не боится ни зимы, ни лета.

Когда ночная отшумит гроза

И в воздухе морозном засверкают

Планеты, проступив из темноты,

Отрадой бесконечной возникают

Передо мной прелестные глаза.

Они глядят, как звезды с высоты,

Как в первый день любви из-под фаты

В слезах смотрели умиротворенно.

Когда над миром новый день встает,

Мне чудится восход

Сияньем глаз: когда же с небосклона

Светило дня уйдет,

Мне кажется, что отвернулись очи

Прекрасные – и я во власти ночи.

При виде белых и пунцовых роз,

Стоящих рядом в золотом кувшине,

Моим мечтам является она,

Кому не знаю равных я поныне:

И тот же золотой отлив волос,

И шеи грациозной белизна,

Что с молоком бояться не должна

Сравнения, и тот же пламень нежный,

Который так идет ее щекам.

Когда порыв цветам

Передает в лугах зефир прибрежный,

Я как бы снова там,

Где некогда увидел я впервые,

Как ветер гладил кудри золотые

Задумал я на небе звезды счесть,

Должно быть, или все на свете воды

В одном сосуде захотел собрать,

Решив, что все явления природы,

Которым я оказываю честь

Сравненьем с милой, я смогу назвать

На всем вокруг лежит ее печать,

И если мне и хочется порою

От наважденья этого уйти,

Я знаю – все пути

К спасению закрыты предо мною,

И не произнести

Пусть к счастью для меня, пускай к несчастью

Мне имени другого с той же страстью.

Ты знаешь, песня, что мои слова

Не могут передать и сотой доли

Того, что сердцу чувствовать дано:

Лишь думам суждено

Ослабить чувство нестерпимой боли

Уже давным-давно

Разлука бы свела меня в могилу,

Когда бы в грезах я не черпал силу

CXXVIII

Италия моя, судьбе коварной

Мирской не страшен суд.

Ты при смерти. Слова плохой целитель.

Но я надеюсь, не молчанья ждут

На Тибре и на Арно

И здесь, на По, где днесь моя обитель.

Прошу тебя, Спаситель,

На землю взор участливый склони

И над священной смилуйся страною,

Охваченной резнёю

Без всяких оснований для резни.

В сердцах искорени

Жестокое начало

И вечной истине отверзни их,

Позволив, чтоб звучала

Она из недостойных уст моих.

Помилуйте, случайные владельцы

Измученных земель,

Что делают в краю волшебном своры

Вооруженных варваров? Ужель

Должны решать пришельцы

В кровопролитных битвах ваши споры?

Вы ищете опоры

В продажном сердце, но велик ли прок

В любви, подогреваемой деньгами:

Чем больше рать за вами,

Тем больше оснований для тревог.

О бешеный поток,

В какой стране пустынной

Родился ты, чтоб наши нивы смять?

Когда всему причиной

Мы сами, кто тебя направит вспять?

Чтоб нам тевтоны угрожать не смели,

Природа возвела

Спасительные Альпы, но слепая

Корысть со временем свое взяла,

И на здоровом теле

Гноеточит лишай, не заживая.

Сегодня волчья стая

В одном загоне с овцами живет.

И кто страдает? Тот, кто безобидней,

И это тем постыдней,

Что нечисть эту породил народ,

Которому живот

Вспорол бесстрашный Марий,

Не ведавший усталости, пока

От крови подлых тварей

Соленою не сделалась река.

Не стану здесь перечислять победы,

Которые не раз

Над ними Цезарь праздновал когда-то.

Кого благодарить, когда не вас,

За нынешние беды,

За то, что неуемной жаждой злата

Отечество разъято

И пришлый меч гуляет по стране!

По чьей вине и по какому праву

Чините вы расправу

Над ближним, наживаясь на войне,

И кличете извне

Людей, готовых кровью

Расходы ваши оправдать сполна?

Не из любви к злословью

Глаголю я, – мне истина важна.

На хитрого баварца положиться

И после всех измен

Не раскусить предателя в~наймите!

Едва опасность, он сдается в плен,

И ваша кровь струится

Обильней в каждом из кровопролитий.

С раздумий день начните

И сами убедитесь, до чего

Губительное вы несете бремя.

Латинян славных племя,

Гони пришельцев всех до одного,

Оспорив торжество

Отсталого народа.

Коль скоро он сильнее нас умом,

То вовсе не природа,

Но мы, и только мы, повинны в том.

Где я родился, где я вырос, если

Не в этой стороне?

Не в этом ли гнезде меня вскормили9

Какой предел на свете ближе мне,

Чем этот край? Не здесь ли

Почиют старики мои в могиле9

Дай Бог, чтоб исходили

Из этой мысли вы! Смотрите, как

Несчастный люд под вашей властью страждет:

Он состраданья жаждет

От неба и от вас. Подайте знак

И тут же свет на мрак

Оружие поднимет,

И кратким будет бой на этот раз,

Затем что не отнимет

Никто исконной доблести у нас.

Влады-ки, не надейтесь на отсрочку,

У смерти свой расчет,

И время не остановить в полете:

Вы нынче здесь, но знайте наперед,

Что душам в одиночку

Держать ответ на страшном повороте.

Пока вы здесь бредете,

Сумейте зло в себе преодолеть,

Благому ветру паруса подставив

И помыслы направив

Не на бесчинства, а на то, чтоб впредь

В деяниях греметь

Ума иль рук. Иначе

На этом свете вам не обрести

Блаженства, и тем паче

На небо вам заказаны пути.

Послание мое,

Стой на своем, не повышая тона,

Поскольку к людям ты обращено,

Которые давно

От правды отвернулись оскорбленно.