Лирика древней Эллады в переводах русских поэтов - [3]

Что, Киприда, творить

Нам повелишь?

Никнет Адо́нис,

Нежный Адонис!

«Бейте в перси, взрыдав,

Девы, по нем!

Рвите хитоны!

Умер Адонис!»...

Плащаницей льняной

Ты повила

Тело, богиня!..

О, мой Адонис!

Фрагмент

... Обрела я ныне

Сладкий строй, и песню спою подругам.

К вам, прекрасным, сердце мое пребудет

Ввек неизменным...

Но восторг души охладел в подругах,

И высоких дум ослабели крылья...

Дочери

У меня ли девочка

Есть родная, золотая,

Что весений златоцвет —

Милая Клеида!

Не отдам ее за все,

Золото на свете.

Фрагмент

Опять, страстью

Томима, влачусь без сил.

Язвит жало;

Горька и сладка любовь.

Фрагмент

Мать милая! станок

Стал мне постыл,

И ткать нет силы.

Мне сердце страсть крушит;

Чары томят

Киприды нежной.

Из свадебных песен

Яблочко, сладкий налив, разрумянилось там, на высокой

Ветке, — на самой высокой, всех выше оно. Не видали,

Знать, на верхушке его? Аль видали, — да взять — не достали?

Брачный пир (Фрагмент)

Напиток в котле

Был растворен амбросийный;

Его разливал

В кубки Гермес-виночерпий

Бессмертным гостям;

Полные чары подъемля,

Они жениху

Здравицу в лад возглашали.

Укоризна

Срок настанет: в земле

Будешь лежать,

Ласковой памяти

Не оставя в сердцах.

Тщетно живешь!

Розы Пиерии

Лень тебе собирать,

С хором подруг.

Так и сойдешь в Аид,

Тень без лика, к толпе

Смутных теней,

Стертых забвением.

АНАКРЕОН

Кобылица молодая...

Кобылица молодая,

Честь кавказского тавра,

Что ты мчишься, удалая?

И тебе пришла пора.

Не косись пугливым оком,

Ног на воздух не мечи,

В поле гладком и широком

Своенравно не скачи.

Погоди, тебя заставлю

Я смириться подо мной:

В мерный круг твой бег направлю

Укороченной уздой.

Поредели, побелели...

Поредели, побелели

Кудри — честь главы моей.

Зубы в деснах ослабели

И потух огонь очей.

Сладкой жизни мне немного

Провожать осталось дней;

Парка счет ведет им строго,

Тартар тени ждет моей.

Страшен хлад подземна свода:

Вход в него для всех открыт,

Из него же нет исхода —

Всяк навеки там забыт.

Что же сухо в чаше дно?..

Что же сухо в чаше дно?

Наливай мне, мальчик резвый;

Только пьяное вино

Раствори водою трезвой.

Мы — не скифы, не люблю,

Други, пьянствовать бесчинно.

Нет! за чашей я пою,

Иль беседую невинно.

На пиру за полной чашей...

На пиру за полной чашей

Мне несносен гость бесчинный:

Охмеленный затевает

Он и спор, и бой кровавый.

Мил мне скромный собеседник,

Кто, дары царицы Книда

С даром Муз соединяя,

На пиру беспечно весел.

К лесбиянке

Бросил шар свой пурпуровый

Златовласый Эрот в меня

И зовет позабавиться

С девой пестрообутой.

Но, смеяся презрительно

Над седой головой моей,

Лесбиянка прекрасная

На другого глазеет.

Мяч бросая пурпуровый мне...

Мяч бросая пурпуровый мне,

Манит к играм меня Эрот

С зтой резвой малюткою

В разноцветных сандальях.

Но с Лесбоса она, увы,

И не любит седых волос;

Вспоминает с тоской в душе

О кудрях золотистых.

К Эроту (Фрагмент)

Страшным ударом меня поразил ты, Эрот беспощадный!

Словно кузнец своим молотом, в сердце ударил и бросил

В бурный поток, разбушеванный зимним ненастьем.

К Дионису

Ты, с кем Эрос властительный,

Афродита багряная,

Черноокие нимфы

Сообща забавляются

На вершинах высоких гор, —

На коленях молю тебя:

Появись и прими мою

Благосклонно молитву,

Будь хорошим советником

Клеобулу. Любовь мою

Не презри, о, великий царь,

Дионис многославный!

Фрагмент

Пирожком я позавтракал,

Отломивши кусочек,

Выпил кружку вина, — и вот

За пектиду берусь я,

Чтобы нежные песни петь

Нежной девушке милой.

Артемон-выскочка

Этот Артемон... как нежится он в колеснице.

Сколько забот Еврипиле, красавице русой, приносит.

.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .

Некогда он в колпаке красовался пастушьем,

Некогда в уши вдевал деревянные серьги,

Чресла себе опоясывал лоскутом кожи бычачьей,

Содранной где-то с щита обветшалого... Этот Артемон,

Да, этот гнусный любезник теперь посещает

Только пирожни, да истых развратников: с помощью ихней

Может влачить он презренную жизнь беззаботно.

Сколько колодок ему надевали на шею,

Сколько раз, спину ременным бичом взбороздивши,

Бороду всю и пригоршни волос вырывали.

Нынче достойное чадо Кинеи не может

Выехать из дому иначе, как в колеснице,

С цепью — из чистого золота слитой — на шее,

Зонтом из кости слоновой прикрытый, как жены.

АЛКМАН

Фрагмент

Три времени в году, — зима,

И лето, осень — третье.

Четвертое ж — весна, когда

Цветов немало, досыта ж

Поесть не думай...

Фрагмент

Милые девы, певицы прелестноголосые! Больше

Ноги меня уж не держат. О, если б мне быть зимородком!

Носится с самками он над волнами, цветущими пеной,

Тяжкой не зная заботы, весенняя птица морская

Фрагмент

Как-нибудь дам я треногий горшок тебе, —

В нем собирай ты различную пищу.

Нет еще жара под ним, но наполнится

Скоро он кашей, которую в стужу

Любит всеядный Алкман подогретою.

Он разносолов различных не терпит,

Ищет он пищи попроще,

Которую ест и народ.

ИВИК

Безумящий Эрос

Только весною цветут цветы

Яблонь кидонских, речной струей

Щедро питаемых, там, где сад

Дев необорванный. Лишь весною же

И плодоносные почки набухшие

На виноградных лозах распускаются.

Мне ж никогда не дает вздохнуть

Эрос. Летит от Кипрйды он, —

Темный, вселяющий ужас всем, —

Словно сверкающий молнией северный ветер фракийский, и душу

Мощно до самого дна колышит

Жгучим безумием...

Эрос влажно-мерцающим взглядом...