Лирика Древнего Рима - [63]

Боги с богинями — те, под чьею защитою нивы,

Над очагами вели благоприятную речь:

«Странник какой ни явись, — на охоте добудешь ты зайца

И на тропинке моей птицу, коль будешь искать.

45 Лишь призывай со скалы меня ты — Пана — на помощь,

Сворой ли псов ты начнешь, сетью ль дичину ловить».

Ныне же храмы стоят, разрушаясь, в покинутых рощах;

Все, благочестье презрев, только лишь золото чтут.

Золотом изгнана честь, продается за золото право,

50 Золоту служит закон, стыд о законе забыл.

Вспыхнув, порог в старину обличил нечестивого Бренна514

В миг, когда он проникал к Фебу в пифийский чертог;

Лавровенчанный Парнас, потрясая своею вершиной,

Галлам засыпал тогда снегом суровым доспех.

55 Золото взяв, фракиец — злодей, Полиместор бесчестный

Сына Приама вскормил в доме коварном своем.

Чтобы ты руки свои, Эрифила, украсила златом,

Некогда Амфиарай вместе с конями исчез.

Я предрекаю, — когда б лжепророком я стал для отчизны! —

60 Будет заносчивый Рим сломлен богатством своим.

Правду твержу, но не верит никто: не верила Троя

Тоже менаде своей,515 зревшей Пергама беду.

Фригии только она предсказала конец от Париса,

Видела только она гибель в проникшем коне.

65 В пользу пошло бы отцу и отчизне ее исступленье, —

Тщетные речи ее ведали правду богов.

XIV

Многим палестры твоей дивимся мы, Спарта, законам,

Пользе же больше всего женских гимнасиев, где

Тело нагое свое игрой укреплять не зазорно

Девушке между мужей в соревнованье борьбы,

5 Если бросает мячи своею рукою проворной,

Иль крючковатым жезлом обруч звенящий крутит.

Вот у последней меты она стала, покрытая пылью,

Вот и в жестокой борьбе терпит удары она;

То для кулачных боев ремнем обовьет себе руки,

10 То запускает легко тяжкий метательный диск;

Гонит по кругу коней, к бедру белоснежному вяжет

Меч и под полую медь прячет девичье чело;

Как амазонки она, что груди свои обнажают

И в Термодонта516 струях моются смелой толпой.

15 То с волосами в снегу по долгому гребню Тайгета

Быстро несется вослед своре отеческих псов:

Так по Эврота517 пескам Поллукс носился и Кастор:

Первый — отважный в борьбе, резвый наездник — второй.

И между них, говорят, с обнаженною грудью Елена

20 Тоже оружье брала, братьев-богов не стыдясь.

Также спартанский закон запрещает разлуку влюбленных:

Можно по улице там с милою рядом ходить;

Страха не ведают там, ни надзора докучного девы,

И не боится никто мести ревнивых мужей.

25 Там без подосланных лиц говорить о деле сердечном

Можешь ты сам: не ведет к долгой задержке отказ.

Взоров, уродство прикрыв, не обманут тирские платья,

Нет там тяжелых забот о благовонных кудрях.

Ну, а вот наша идет, окруженная тесной толпою:

30 И в переулке-то к ней не дотянуться рукой.

Здесь для сердечной мольбы ни слов, ни лица выраженья

Не подыскать: как слепой ищет влюбленный пути.

Если бы ты подражал законам и битвам лаконским, —

Этими благами ты стал бы милее мне, Рим.

XV

Нет, не хочу я терпеть никаких любовных волнений

И без тебя проводить в муках бессонную ночь!

В дни, как ребяческих лет я стыдливость робкую бросил

И на любовных путях воля была мне дана,

5 Тотчас Ликинна меня, новичка, посвятила умело

В первые ночи, совсем не на подарки польстясь.

Третий без малого год с той далекой поры протекает,

Мы же и дюжины слов не перемолвили с ней.

Страсть же к тебе поглотила меня: под нежное иго

10 Женщина после тебя шею не гнула мою.

Дирка смотрела в сердцах, грехом раздраженная явным,

Как с Антиопою Лик, с дочкой Никтея, лежал.518

Ах, сколько раз ей рвала царица прелестные кудри,

Била жестокой рукой нежные щеки ее!

15 Ах, сколько раз утомляла рабу непосильным уроком,

Да и на голой земле спать заставляла ее!

Часто ее она жить заставляла во тьме, в нечистотах,

Часто лишала ее даже загнившей воды.

Иль никогда не придешь Антиопе на помощь, Юпитер,

20 В стольких страданиях? Цепь руки ей стерла давно!

Если ты бог, то любимой твоей быть рабыней зазорно.

Коль не тебя, то кого ж звать Антиопе в цепях?

Все же, оставшись одна и собрав последние силы,

Плача, она сорвала царских наручников гнет.

25 Робкой стопою затем взбежала на холм Киферона;

Полночь была, и мороз голое ложе сковал.

Часто тревожил ее Асопа519 текучего ропот:

Чудилось, что за собой слышит хозяйки шаги.

Зет оказался жесток, Амфиона же тронули слезы

30 Матери, все же открыть хлев перед ней он не мог.

Как в ту минуту, когда затихает волнение моря,

С Нотом противным в борьбу Эвр не желает вступать

И на немом берегу все тише песка шелестенье, —

Так, на колени склонясь, на землю пала жена.

35 Позднее чувство пришло: сыновья заблужденье признали.

Старец, достойный пестун Зевсовых малых детей,

Мать ты вернул сыновьям; сыновья же затем привязали

Дирку под морду быка, чтобы размыкать в пыли.

Мощь Громовержца познай, Антиопа: тебе в прославленье

40 Дирку влекут, чтоб она в тысяче мест умерла.

Пастбище Зета — в крови, и сам Амфион-победитель

Громко пеаны воспел на Аракинтской скале.520

Ты же терзать перестань неповинную эту Ликинну:

Право, не может никак остановиться ваш гнев!

45 Да не встревожат твой слух обо мне никакие рассказы:

Даже на смертном одре буду любить лишь тебя.

XVI

Полночь — и вот получил от моей госпожи я посланье:

Мне повелела она тотчас же в Тибур прибыть,