Линкоры британской империи. Часть III. Тараны и орудия-монстры - [52]

Египетские артиллеристы, в большинстве своём хотя и неопытные, отвечали быстрым огнём и не покидали своих орудий под подавляющим обстрелом британцев, оставаясь почти безо всякой защиты, особенно у гладкоствольных пушек. Стрельба кораблей корректировалась (существенно затруднённая из-за дыма), офицерами с марсов и была настолько удачна, насколько это вообще было возможно в той обстановке. Однако свыше половины британских снарядов или не взрывались, или разрывались преждевременно, или раскалывались при ударе. Один неразорвавшийся снаряд «Пенелопы» впоследствии был найден в погребе с 400 т пороха, и только 10 из 44 [египетских] нарезных орудий были подавлены, когда в 5 час. 30 мин. вечера на эскадре прозвучала команда «прекратить огонь», хотя никакого ответа с фортов до этого момента не поступило.

Лучшую стрельбу продемонстрировали «Инфлексибл» и «Темерер», орудия которых были оснащены гидроприводами, однако в целом причинённый фортам ущерб не соответствовал количеству израсходованного боезапаса. В значительной степени это объясняется тем фактом, что лишь порядка одной трети имевшихся на эскадре снарядов соответствовало требованиям борьбы с береговыми укреплениями, остальные же относились к бронебойной модели Паллизера с небольшим разрывным зарядом. Снаряды же «общего назначения» [common shell] с большим количеством взрывчатки, пригодные для данной акции, были снабжены взрывателями системы Петтмана (конструкции, принятой Военным министерством) и результат их действия расценить было нельзя иначе как плачевный. При наличии надёжных снарядов дело было бы решено в несколько часов вместо того, чтобы тянуться до тех пор, пока некоторые корабли не отстреляли весь свой запас «общих» снарядов.

Британские потери составили пять убитых и 28 раненых, в то время как у египтян они достигли 150 убитых и 400 раненых из 2000, участвовавших в бою.

Форты не были оставлены вплоть до 13 июля, а несколько выстрелов последовало даже 12-го, перед тем, как был поднят флаг о перемирии. Повреждения на британской эскадре были невелики. «Инфлексиблу» досталось больше других – 10м снаряд попал в броневую плиту цитадели ниже ватерлинии, отрикошети-ровал вверх, пробил палубу и причинил потери в личном составе на надстройке; небронированные части корабля были пробиты в нескольких местах, а верхние надстройки и рангоут подверглись ощутимым повреждениям. «Монарх» и «Темерер» избежали попаданий, что же касается «Александры», то на её долю их пришлось целых 60, причём 24 из них – в небронированные части, но все повреждения оказались несерьёзными. «Султан» вышел из боя со сдвинутой плитой по ватерлинии, несколькими повреждёнными шлюпками и пробоинами в мачтах и трубах. Несколько попаданий пришлось в броню «Инвинсибла», а его небронированный корпус также был пробит в нескольких местах. «Сюпёрб» получил опасное попадание в борт под ватерлинией (размеры пробоины достигли 3 м в длину и 1,2 м в ширину), а также ещё два попадания в корпус. «Пенелопа» оказалась поражена восемь раз и имела также узкую пробоину от снаряда, влетевшего в батарею, снёсшего комингс сходного люка и упавшего в машинное отделение, но задержанного решёткой. Во всех случаях броня продемонстрировала лучшую сопротивляемость, нежели предполагалось расчётами на основе результатов полигонных испытаний, и ни одна плита на дистанциях 5-20 кб не была пробита. Этот бой стал последним, в котором британский линейный флот вёл огонь из дульнозарядных орудий и первым, в котором он был защищен бронёй.

Предпринятая в Александрии акция обеспечила безопасность Суэцкого канала от угрозы государственного переворота и указала путь для дальнейших операций, которые привели к бою 13 сентября у Тель-эль-Кебира и сдаче Ара-би-паши в плен на следующий день. Это событие подвело черту под первой стадией активности Адмиралтейства в Египте и позволило Совету, очень грамотно и удачно преодолевшему сложный период, отдохнуть от его трудов.

Глава 51. Решение о постройке класса «Адмирал»

Поставленный перед фактом закладки в 1880 г. четырёх французских кораблей, Совет не мог позволить отделу главного строителя сидеть без дела неопределённое время. И хотя общественное мнение оставалось довольно безразличным к критическому состоянию дел, которое могло воцариться в случае достижения Францией морского паритета с Британией как угроза политическому балансу, не дело Адмиралтейства было поднимать по этому поводу шумиху – особенно принимая во внимание, что французская программа нового судостроения, подкреплённая ассигнованиями, закончилась в 1881 г. Сокращение расходов было связано с определённым риском и наиболее верный путь в тот момент заключался в том, чтобы воспользоваться благоприятной возможностью и ликвидировать британское отставание [от Франции] без чрезмерного беспокойства избирателя. Однако оставался вопрос, в какой тип корабля вложить деньги.

При рассмотрении проекта «Коллингвуда» отмечали, что в целом он в должной мере отвечает качествам, предъявляемым к типу современного линкора, хотя его система защиты и не нашла понимания на флоте. Однако лучшего прототипа в качестве линкора первой линии у Совета не было. В итоге напрашивалось смелое решение, и оно было принято. Настал момент, когда длинная вереница броненосцев экспериментальных типов должны была уступить место кораблям, в достаточной мере однородным. Ситуация, подобная той, в которой оказался Дж.Хэй, начавший постройку в 1867-1868 гг. четырёх «айрон дюков» и двух «свифтшуров», была разрешена схожим путём. Прототип ещё стоял на стапеле, когда в 1882-1883 гг. были заложены ещё пять таких же кораблей, даже несколько усиленные.