Линкоры британской империи. Часть III. Тараны и орудия-монстры - [45]

Поскольку Барнаби в его официальной должности не имел права отвечать на подобные выпады, то Уайт, оставивший Адмиралтейство в начале 1883 г. (он перешёл на работу в компанию «Армстронг», возглавив судостроительный отдел фирмы), ответил пространным описанием всех мер, призванных поддерживать плавучесть и остойчивость «Коллингвуда» и нижеследующий отрывок иллюстрирует его доскональное знание проекта:

«Суммируя упомянутые выше заявления, я желаю зафиксировать моё мнение, основанное на полном личном знании каждого этапа расчётов при проектировании [линейных кораблей] класса «адмирал», что расположение броневого пояса (в совокупности с броневыми палубами и ячеистыми бортами, водонепроницаемыми отсеками и т.п., находящимися в небронированных частях судна выше защитных палуб) таково, что плавучесть, остойчивость, дифферент, скорость и маневренные качества надёжно гарантированы от обширных повреждений, наносимых в бою как бронебойными, так и фугасными снарядами. И далее, при таких характеристиках [корабли] класса «адмирал» способны иметь дело, по крайней мере на равных, с современными им кораблями французского флота… Несомненно наличие огромного расхождения в мнениях, но не должно забывать, что именно Совет Адмиралтейства своим решением, оглашённым в Палате общин, ещё раз подтвердил точку зрения артиллеристов, расценивающих подобную систему бронирования, как удовлетворительную. Это было сделано после того, как внимание Совета и общественности было прямо сфокусировано на ожидаемой опасности быстрого разрушения небронированных бортов, располагающихся выше подводных броневых палуб на «адмиралах». Было бы неверным полагать, что в подобном случае какие-либо личные соображения не дадут Совету возможности внести изменения, которые были бы сочтены как необходимые или полезные».17

Ответ Рида в той же «Тайме» четыре дня спустя являл собой самый концентрированный удар, который когда-либо доставался «адмиралам»; приводимый отрывок достаточно передаёт мнение бывшего главного строителя о них:

«Мистер Уайт хладнокровно объясняет нам, что «Коллингвуд» с пятью сотнями тонн воды, плещущейся в его оконечностях слоем в семь-восемь футов [2,1-2,5 м] будет находиться в ненамного худшем состоянии по сравнению с кораблём, имеющим броневую палубу на высоте два-три фута [0,6-0,9 м] выше ватерлинии, обосновывая это тем, что вода будет вливаться в этот последний корабль поверх броневой палубы от его собственной носовой волны при движении вперёд с пробитой оконечностью. Я замечу только, что опытные моряки находят между двумя этим случаями очень существенную разницу, и я могу расценивать, хотя и в значительной степени теоретически, подобный подход как весьма шаткую основу для конструкции кораблей Её Величества… Мне непомерно больно видеть наши корабли построенными таким образом, что они являются самым ужасным наказанием, когда бы их командиры не отважились, как они всегда отваживались и будут отваживаться впредь, встретиться с противником и вступить с ним в бой. Мне мучительно снова и снова выслушивать иностранных офицеров, умоляющих меня использовать всё моё влияние, чтобы не допустить постройки в их флотах кораблей с настолько малой площадью бронирования [борта], как это случилось у нас. Однажды «Коллингвуд» уже обманул их, как образец для подражания, и меня постоянно упрашивают создать лучший и более безопасный корабль. «Как могу я с уверенностью идти на врага, – вопрошал меня с волнением один из этих офицеров, – имея под ногами такой корабль?»

Когда в начале 80-х гг. XIX столетия Испания и Япония запросили компанию «Армстронг» о предоставлении им спецификаций линейных кораблей, Уайт отправил им модифицированные версии «Коллингвуда». И поскольку ниодна держава тогда так и не заказала броненосцев этой фирме, более чем вероятно, что громы и молнии Рида, низвергнутые им на проект, указали дорогу этим контрактам заграницу.

Но Рид и не собирался затевать научную дискуссию. Его цель состояла в том, чтобы разворошить общественное благодушие в отношении британского флота и пошатнуть доверие к Адмиралтейству – которое уже и так испытывало нападки со всех сторон – так, чтобы если изменения в руководстве военно-морскими силами, неминуемые, и с некоторого момента даже неизбежные, начались как можно раньше, он смог бы, будучи членом Парламента, реализовать свои политические амбиции, вернувшись в Адмиралтейство на проектную или управленческую должность.

Результаты полемики на страницах «Таймс» оказались, однако, совсем не такими, на которые надеялся Рид. Его авторитет пошатнулся, а репутация кораблестроителя уже подвергалась сомнению, и в будущем, когда выбор преемника Барнаби встал между ним и Уайтом, предпочтение было отдано последнему.

Глава 49. «Имперьюз» и «Уорспайт»

1880 г.: Правительство Гладстона

Перед самой закладкой «Коллингвуда» окончился срок правления кабинета Биконсфилда, в котором У.Г.Смит занимал должность первого лорда Адмиралтейства [т.е. морского министра. – Ред.], и в мае 1880 г. правительство вновь возглавил Гладстон, а военно-морское ведомство принял лорд Нортб-рук. Состав Совета при нём подобрался особенно сильным – каждый из его членов прошёл службу на флоте. Ими были: адмирал сэр Купер Ки, вице-адмирал лорд Джон Хэй, контр-адмирал Энтони Хоскинс, член Парламента Томас Брассей (в качестве гражданского лорда [с 1886 г. – издатель известного «Военно-морского ежегодника». – Ред.]) и вице-адмирал сэр Уильям Хьюстон Стюарт (инспектор). После периода прижимистой политики в отношении расходов на флот, которой отличался прежний кабинет, новый состав Совета был воспринят повсюду на флоте с большими надеждами, которые, однако, в большинстве своём остались несбыточными. Герцог Сомерсетский имел возможность как-то заметить: «Ум человеческий не может вспомнить те времена, когда руководство флотом со стороны Адмиралтейства не было предметом неудовлетворения»; но, как признавался лорд Брассей «администрация Нор-тбрука пользовалась нечто большим, нежели обычной непопулярностью: отныне, особенно после продления срока службы на флоте, на действия каждого нового состава Адмиралтейства взирали со скепсисом и подозрением».