Линия жизни - [54]

Когда Макс, открыв двери, увидел нас – побагровел от стыда и начал объяснять, что просто забыл о дате моего освобождения. Саня заматерился.

Так как вечера в октябре уже довольно прохладные, а я был в одном костюме ещё тех, прошедших времён, мне тут же подобрали какой-то полушубок, объяснив, что на сегодняшний день это – самый модный прикид, и мы ринулись в детский сад. Дело в том, что пока Саня отбывал срок, его подруга родила ему сына, который уже ходил в ясельную группу. Забрав пацанчика, отвезли его на улицу Металлургов к родителям Сашкиной жены, а сами, поймав такси, поехали на Уралмаш – там, на улице Победы, находилось ателье полуфабрикатов «Силуэт», которое котировалось достаточно высоко. В «Силуэте» мы подобрали два костюма: серый и светло-коричневый, рассчитались по прейскуранту и, накинув сверху, назначили готовность на следующий же день. Затем бегом отправились в ближайший магазин.

В шестьдесят девятом году выбор продуктов был ещё довольно приличным, поэтому мы, быстро набрав всего, на что только глянул глаз, отправились к Сашке обмывать мой выход на свободу.

Дома нас уже ждала Сашкина жена Галина, которая много знала обо мне со слов мужа, поэтому встреча и знакомство произошли очень радушно и непринуждённо. Пока разбирали покупки, раздался звонок – это был Юра Волков из нашей колониальной конторы. Юра освободился следом за Саней и тоже устроился работать на кладбище. В этот день он подменил Саню, отпустив того встречать меня, а затем, доделав работу, захватил свою подругу и примчался вместе с ней на нашу ставшую постоянной явку.

Как провели время, рассказывать не буду. Было весело. Вспоминали наших корешей, пили за их и своё здоровье. Поздно вечером проводили Макса и улеглись спать. Наутро Юра с Саней отправились на работу, а я – на Посадскую, где теперь жили тётя Физа, дядя Ганя и Ляля со своим сыном Костей – плодом её недолгого замужества – и где ждала меня моя бабуля. В душе я понимал, каково ей сейчас: только-только встретила внука и тут же отпустила неизвестно с кем и куда!

Приняли меня очень тепло. После чая и непродолжительных расспросов мы с бабулей поехали в областной суд, где сейчас работала на разборе кассационных дел Вера Максимовна. Её муж уже несколько лет как перевёлся в Управлении Свердловской железной дороги. Вера строго-настрого наказала бабушке, чтоб я, как только освобожусь, немедленно появился у неё в суде.

Окинув меня коротким взглядом, Вера Максимовна улыбнулась и начала расспрашивать о дальнейших планах. Естественно, я поделился всем: что твёрдо решил не возвращаться в Серов, а остаться в Свердловске, что собираюсь устраиваться на работу и поступать в институт. Умолчал лишь о том, что хотел бы как-то собрать семью.

Внимательно выслушав меня, она сказала:

–Владик, я знаю, что у тебя есть много денег, – по тем временам это, действительно, была огромная сумма. – Я завтра позвоню, ты съездишь, внесёшь первый взнос: тысячу двести рублей и сразу въедешь в двухкомнатную кооперативную квартиру.

Я, конечно, не предполагал такого развития событий, да и в планах у меня ничего подобного не было, а, самое главное, не было уже тысячи двухсот рублей…

–Владик, ты понял меня?– спросила Вера Максимовна. Я, выдержав для порядка небольшую паузу, ответил:

–Не могу я это сделать. Я пять лет ничего не видел!

Вот так и закончилась наша первая после освобождения встреча, из которой я вынес следующее: в хороших делах Вера Максимовна всегда меня поддержит. И в скором времени это подтвердилось.

А пока я ушёл в загул, тем более что помощников в этом непростом деле было хоть отбавляй. В пятницу вечером к нам присоединился Боря Бриксман, и мы всей конторой зарулили в ресторан «Кедр». Это был один из самых популярных ресторанов в центре города, но, так как музыканты «Кедра» являлись хорошими Бориными знакомыми, проблем со столиком не возникло. К тому же, ещё один из «коробейников», Володя Отмонаки, недавно освободился и работал здесь официантом.

Погуляли мы тогда знатно. Ребята-музыканты разделили с нами не только водку, но и наше хорошее настроение, а один из них даже выразил желание поучаствовать в моей судьбе – помочь устроиться на семьдесят девятый завод. Как говорится, всё зависело от полноты налитого стакана, а его энтузиазм подкреплялся видом батареи бутылок на нашем столике.

Когда я появился в отделе кадров номерного оборонного предприятия, то сразу понял, что мне здесь не рады и в специалистах с такой биографией они не нуждаются.

Мой доброжелатель почесал лысину и назначил следующую встречу в ресторане, обещая к тому времени ещё что-нибудь придумать. Я сообразил, что данный процесс будет продолжаться до тех пор, пока у меня не кончатся деньги. Мой новый друг просто не полагал, что за свой недолгий век я повидал мошенников куда крупнее его.

Завод «Химмаш». 10 декабря 1969 года

В этот же день, вечером, я встретил с работы Борю Бриксмана и объяснил ему ситуацию. Еще тогда, в ресторане, мы договорились встретиться, если с предложением музыканта ничего не выгорит. Посмотрев на мою кислую физиономию, Боря улыбнулся:

– Не грусти, что-нибудь придумаем. Поехали.