Линия жизни. Как я отделился от России - [35]
Хотя эти политические переговоры зашли в тупик, все же Москва в июле выступила с инициативой начать военные переговоры с Англией и Францией. Позднее стало ясно, что эта инициатива была предпринята лишь для отвода глаз. Целью ее было укрепление позиций СССР на проводившихся в это же время германско-советских переговорах. Военные переговоры с западными государствами, начатые 12 августа, видимо, дошли лишь до вопроса о Польше.
Военное руководство России выразило желание встретить немецкую армию до того, как будут разбиты войска Польши и, пожалуй, Румынии. По этой причине оно требовало свободного прохода в направлении Вильнюса и Львова, а также через Бессарабию сразу же после нападения Германии. Поскольку правительство Польши резко возражало против идеи пропуска русских войск через границу Польши, переговоры оказались в мертвой фазе еще до начала обсуждения подобных вопросов, касающихся Финляндии и Прибалтийских государств.
23 августа был подписан советско-германский пакт о ненападении, явившийся ступенькой ко Второй мировой войне. Он подверг тяжелому испытанию и внешнюю политику Финляндии. Вера нашего народа в ценность дружбы между Германией и Финляндией, несмотря ни на что, была столь крепкой, что в широких кругах нашего общества пакт о ненападении посчитали стабилизирующим фактором и в финляндско-советских отношениях. Между тем нападение Германии на Польшу в сентябре 1939 года, развязавшее Вторую мировую войну, означало, что и Финляндия должна попасть в «горячую зону» интересов русских.
Начав военные действия вводом войск в Польшу 17 сентября, Советский Союз заявил, что обязуется уважать нейтралитет Финляндии. Некоторые круги финского общества поверили этому обманному ходу. Эти люди очнулись лишь позднее, когда стали свидетелями событий в странах Прибалтики.
Формальным поводом советских мероприятий, направленных против Прибалтийских государств, стал побег из Таллина польской подводной лодки «Орзел» 18 сентября 1939 года. «Орзел», которую в соответствии с положениями о нейтралитете следовало задержать и разоружить, в ночь на 15 сентября вошел в порт Таллина. Советский Союз обвинил эстонское правительство в нарушении этих положений, а также заявил, что оно оказало «Орзелу» содействие в побеге. Было выдвинуто обвинение и в том, что подводным лодкам противника разрешено использовать порты Эстонии в качестве баз. В территориальных водах Эстонии появились советские военные корабли, начавшие крейсирование вплоть до Рижского залива. В последнюю неделю сентября советские самолеты стали часто летать над территорией Эстонии, а в приграничной зоне сосредоточились три-четыре русские дивизии. Стараясь не раздражать своего могучего соседа, правительство Эстонии решило занять выжидательную позицию и максимально ограничить военные мероприятия. Ведь у Эстонии был с Советским Союзом договор о ненападении, заключенный еще в 1932 году!
Во время этих событий в Москве велись переговоры о заключении торгового соглашения, для подписания которого министр иностранных дел Эстонии Селтер 22 сентября выехал в Москву. Однако уже через два дня он возвратился оттуда, и правительство узнало, что помимо чисто торговых на переговорах поднимались и другие вопросы. 27 сентября министр иностранных дел снова отправился в Москву, где на следующий день был подписан договор о помощи сроком на 10 лет. По договору Советскому Союзу предоставлялось право использовать острова Сааремаа, Хийумаа и район Палдиски в качестве военно-морских баз, а также размещать аэродромы на тех островах, где русские получили право дислоцировать пехотные и летные подразделения обусловленного состава. Советский Союз в свою очередь обязался снабдить эстонскую армию военным снаряжением.
Сразу же после ратификации договора советская военная комиссия, находившаяся в Таллине, предъявила новые требования, не вытекавшие из условий договора. В частности, русские потребовали права на использование некоторых аэродромов и права на дислокацию воинских частей на материковой части страны. Кроме того, Советский Союз присвоил себе право пользоваться Таллинским портом. 18 и 19 октября в страну прибыли русская пехотная дивизия, танковая и авиационная бригады.
Следовательно, для покорения Эстонии больших усилий не потребовалось. Снаряжение армии было опасно недостаточным, и перед глазами эстонцев, несомненно, стояла – в виде предупреждения – судьба Польши. Существовал военный союз с Латвией, но неизвестно, вызвали ли действия России установление контактов между Эстонией и Латвией. С эстонской стороны, правда, раздавались заявления, что латвийское правительство дало отрицательный ответ на запрос, войдет ли в силу военный договор, если Эстония решит оказать сопротивление, но латыши утверждают, что такого запроса они не получали.
На Карельском перешейке рубежом обороны Финляндии была «линия Маннергейма», состоящая из нескольких укреплённых оборонительных полос с бетонными и древоземляными огневыми точками, ходами сообщения, противотанковыми преградами
Говорили, что командующий вооруженными силами Литвы генерал Растикис вроде как сразу же после нападения на Польшу предложил Прибалтийским странам заключить между собой военный союз, но Эстония и Латвия якобы отказались из-за боязни, что Советский Союз воспримет такое мероприятие как провокацию. В распоряжении союза Прибалтийских стран оказалось бы 20 дивизий.
