Линия Горизонта - [55]

Даже с огромным ножом в руках, Риккардо в тот момент умудрялся выглядеть смешно и нелепо: его бледное лицо и руки были испачканы в подвальной грязи – видимо, провел руками по стенам, пока они спускались вниз в темноте, волосы – всклокочены, глаза, не привыкшие еще к свету, – сощурены.

– Нет уж. Это наше единственное оружие, а мы лезем зачем-то в лагерь. В самую гущу войны, – заявил бывший полицейский и, улыбнувшись, опустил руку с ножом.

В соседнем доме Софи нашла подходящий чехол для этого ножа.

– Представляешь, – тихо проговорила Софи, когда они вдвоем крались по коридору второго дома – точно такому же, что и предыдущий, – восстание едва началось, а мародеры уже вовсю разошлись.

– Возможно, они боятся, что все закончится слишком быстро.

– Судя по тем приготовлениям, которые я видела, – вряд ли. Слишком…

– Масштабно?

– Да, наверное. Правильное слово…

Они прошли насквозь еще два дома, никого больше не встретив. Кто-то из жильцов убегал в спешке, оставив в комнатах детские игрушки, одежду, книги, а кто-то, явно заранее, уносил с собой все подчистую.

– Ну вот мы и пришли, – сообщила Софи, останавливаясь перед дверью, выводившей на другую улицу.

– Уверена? Давай так – я тебе еще раз предложу пойти обратно… – попытался отговорить ее брат, но девушка была непреклонна.

– А я снова откажусь. Не думаю, что жизнь в доме художников у Джамала теперь для меня. Я хочу быть вместе с Михаилом, куда бы Васильев его ни отправил. Узнаю, где его найти, соберу вещи и вернусь к нему.

– По крайней мере, у тебя есть план. – Риккардо пожал плечами.

– А ты сможешь хоть сейчас уехать на юг. Сразу за Мерритон-сквер есть станция – там и сядешь на поезд. Я просто предлагаю тебе… окольный путь.

– Знаешь, что самое страшное? – внезапно спросил Риккардо. – Все, что у меня было, принадлежало полиции или восстанию. И все осталось в общежитии, куда меня даже не пустили сегодня. Я поеду домой с пустыми руками – так же, как и уезжал на север.

– У тебя есть нож, – напомнила ему Софи и, не желая более тратить время на разговоры, резко распахнула дверь.

Снаружи все окна, двери и узкие проходы на задние дворы домов охранялись: едва Софи сделала шаг за дверь, как ее схватил высокий мужчина. Риккардо же ничего не оставалось, как просто выйти следом за ней с поднятыми руками.

– Кто вы? – спросил охранник – темнокожий мужчина, одетый в серую рабочую спецовку.

– Мы пришли… мы от Артура Васильева, – наугад произнес Риккардо. – Нам нужно попасть на станцию возле Мерритон-сквер.

– Дельвин, я о них тебе говорил, – сообщил Джамал, подходя ближе.

– Как ты здесь оказался? – Софи вывернулась из рук Дельвина и теперь хмуро смотрела на художника.

– Раньше вас, ты хочешь сказать? До Мерритон-сквер можно добраться десятком разных скрытых способов – в два, три раза короче, чем тот, которым пошли вы. Я почему-то был уверен, что ты пойдешь через свой старый дом. Поэтому и попросил Дельвина посторожить именно эти двери. Вам повезло, кстати, что сюда не успели согнать людей – скоро тут будет открыта еще одна огневая точка. Пока не успели просто.

– Джамал, я уеду на ближайшем поезде на юг, – сказал Риккардо.

– Хорошо. А пока можете помочь.

– Как?

Вместо ответа, Джамал кивнул Дельвину и направился вглубь площади, показав рукой Риккардо и Софи следовать за ним.

Мерритон-сквер была битком набита людьми. Мятежники были повсюду – под звуки гремевших совсем рядом выстрелов кто-то раздавал оружие, кто-то таскал мешки с едой в ближайшие дома. София успела даже разглядеть двух человек на носилках, которых спешно затаскивали в импровизированный лазарет, обустроенный в одном из домов.

– Когда я не нашел вас обоих в доме, сразу же побежал сюда, – заговорил Джамал, перекрикивая гул толпы. – Лилия уже работает в больнице. Вы сделали изрядный крюк – проще было идти напрямую, через южную дорогу.

– Южную? – переспросил Риккардо.

– На площадь можно попасть по одному из четырех проспектов. Три из них расползаются по северному Городу, и сейчас все они заняты полицией. Четвертый же, южный проспект, начинается на противоположной части Мерритон-сквер и упирается в стену. Он связывает этот лагерь с еще одним. Там сейчас свободно от полиции – им не подобраться к нашему тылу так близко.

– Я не была уверена, правильно ли помню дорогу, – пробормотала Софи. – Да и можно было ли там пройти – тоже.

– Как я понял, все началось действительно быстро – народ поднялся за какие-то полчаса и тут же направился на полицейские кордоны. Сначала полиции удавалось сдерживать натиск, потом была кратковременная перестройка отрядов – им пришлось отойди вглубь двух северных проспектов из трех. Дельвин сказал, что у лагеря пока недостаточно сил, чтобы взять их. Скорее всего, полиция готовит удар по одному из проспектов – мы рассчитываем, что наступление будет там, где у них самые сильные позиции, там, где они еще не отступили. За последние два дня сюда подтянулись пристенные в огромном количестве. И студенты из Храма. На такое никто не рассчитывал.

– Ты перешел на сторону восстания? – спросила Софи.

– Нет, но, похоже, выбора у нас больше нет. Я не буду сражаться сам, но помогу этим людям чем смогу.