Лингвистические парадоксы - [50]
К слову принцип, появившемуся в 40-х годах прошлого века, никак не могли привыкнуть. Даже произносили его по-разному. Герой «Отцов и детей» И. С. Тургенева говорит: «Мы люди старого века, мы полагаем, что без принсипов (Павел Петрович выговаривал это слово мягко, на французский манер, Аркадий, напротив, произносил «прынцип», налегая на первый слог)...
И у героев И. А. Гончарова это слово вызывает отвращение: — ... это противно моим принципам! — заключил Кряков. — Слышь — «принципы», это стоит «игнорированья», — тихо заметил генерал Сухову.
Один из филологов XIX в. предрекал: «Я думаю, все эти абстракты, принципы и проч. недолговечны и никак не получат в русском языке права гражданства, а скоро, вместо них, по-прежнему войдут в употребление отвлеченность, начало и проч.».
Этот прогноз (уместно ли здесь иностранное слово или лучше предвидение, пророчество"?) не подтвердился.
Можно ли думать, что множество иностранных слов, принятых и освоенных нашим языком в течение столетий, обеднило, а не обогатило его? Иностранные, заимствованные слова образуют значительный слой лексики любого языка. Это неизбежный и, будем думать, необходимый результат общения народов. Другое дело — злоупотребление иностранными словами в речи.
Вызывали возмущение не только чужие слова, но и чужие значения, русские слова, «копировавшие» иностранные, слова-кальки. Например, русское полуостр0в — это буквальный (по частям) перевод немецкого Halbinsel (halb -'половина', Insel — 'остров'). Часто такое необычное образование или использование русского слова казалось неоправданным.
Один из филологов писал (в конце 20-х годов XIX в.): «Не довольно обруселые немцы, переводя с немецкого Sie sieht hubsch aus, говорят: она хорошо выглядит вместо она хороша собою или чернильница выглядит, как ваза, желая сказать, что чернильница имеет вид вазы. Слово выглядеть значит то же, что разглядеть, и отнюдь не может быть употреблено в значении, которое ему придают недоученные». Выглядеть — это буквальный перевод немецкого aussehen: aus — 'вы', sehen — 'смотреть, глядеть'.
И мы сейчас говорим, как «недоученные», хс\тя глагол выглядеть противоречит, по выражению акад. Я. Грота, «как духу русского языка, так и грамматике». Замечали ли вы, что приставочные образования глагола смотреть и глядеть синонимичны (различия почти исключительно стилистические, а не смысловые): рассматривать незнакомца — это то же, что разглядывать незнакомца; можно сказать: Отец внимательно посмотрел на меня или поглядел на меня; глагол недосмотреть легко заменить глаголом недоглядеть; то же мы видим и в возвратных формах: осмотреть(ся)-оглядеть(ся), присмотреть (ся)-приглядеть (ся), засмотреть(ся) — заглядеть(ся), насмотреть (ся) -наглядеть (ся). И вдруг: высмотреть — выглядеть — никакого соответствия.
В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова у глагола высмотреть находим два значения: «1. Старательно рассмотреть. Высмотреть все подробности. 2. Рассматривая, найти. Высмотреть в толпе знакомого». Мы не скажем «выглядеть все подробности» или «выглядеть в толпе знакомого», хотя, если мы так скажем, нас легко поймут (правда, решат, что мы хотим быть остроумными). В том же словаре для глагола выглядеть дано только одно значение: «Иметь тот или иной вид. Хорошо выглядеть. Выглядеть больным». И вот при таком полном расхождении двух глаголов словарь все же фиксирует и нечто общее. При каждом глаголе дается по одному фразеологическому (устойчивому) обороту: «Все глаза высмотреть (прост.) -то же, что все глаза проглядеть», и «Все глаза выглядеть (прост.) — то же, что все глаза проглядеть». Полное совпадение. Но ведь ясно же, что это не два разных фразеологизма, это одно и то же выражение, в котором мы с одинаковым правом можем употребить и тот и другой глагол. Значения фразеологизмов полностью совпадают, но их употребление находится уже за пределами литературной речи, это просторечное выражение. И все же это исконно русское, идущее издавна. Чужое значение, заимствованное, хотя и нелепое, образованное не по правилам, вторглось в язык, заняло все слово, совершенно вытеснило прежнее основное (корневое) значение слова. Значит, оно было очень важно, необходимо в языке. Конечно, она хорошо выглядит и она хороша собой — это совсем не одно и то же.
Известный поэт начала прошлого века И. И. Дмитриев в своих записках «Взгляд на мою жизнь» привел длинный список слов, которые, по его мнению, портили русскую речь:
«Ныне молодые писатели в стихах и прозе, за исключением достойных почитателей Карамзина, признают уже устарелым и его слог, правильный, ясный, обдуманный и благозвучный... Требования века, дух времени, народность — вот пышные и громкие слова, непрестанно ими произносимые... Ныне удивляются только самородному, самостоятельному, гениальному. Но я, признаюсь, ничего подобного и не замечаю в новейших наших авторах. Гениальность и народность не в том состоит, чтоб созданиями своими, как они называют собственные нелепости, силиться потрясть наши нервы, возбуждать страх, ужас и отвращение, хотя они и того не производят, и щеголять языком простонародным или хватским, употребительным на биваках. Выпишем здесь для примера несколько нововведенных слов, с переводом оных на язык Ломоносова, Шишкова и Карамзина, и еще две-три фразы в последнем новейшем вкусе».
Книга носит универсальный, разножанровый характер, можно даже сказать, что это – информационно-художественное издание. Не только рассказ о трудностях, проблемах и ностальгии эмиграции, но и повествование о судьбе эмигрантов, о том, как устроились они на чужбине, как приспосабливались к новым условиям, что писали и как тосковали по утраченной родине. Вместе с тем книга представляет собой некую смесь справочника имен, антологии замечательных стихов, собрания интересных фрагментов из писем, воспоминаний и мемуаров русских беженцев.
Искусство рассказывать страшные истории совершенствовалось веками, постепенно сформировав обширный пласт западноевропейской культуры, представленный широким набором жанров и форм, от фольклорной былички до мистического триллера. В «Четырех лекциях о литературе ужасов» Оксана Разумовская, специалист по английской литературе, обобщает материал своего спецкурса по готической литературе и прослеживает эволюцию этого направления с момента зарождения до превращения в одну из идейно-эстетических основ современной массовой культуры.
В этой книге, идейном продолжении «Битников», литератор и историк философии Дмитрий Хаустов предлагает читателю поближе познакомиться с культовым американским писателем и поэтом Чарльзом Буковски. Что скрывается за мифом «Буковски» – маргинала для маргиналов, скандального и сентиментального, брутального и трогательного, вечно пьяного мастера слова? В поисках неуловимой идентичности Буковски автор обращается к его насыщенной биографии, к истории американской литературы, концептам современной философии, культурно-историческому контексту, и, главное, к блестящим текстам великого хулигана XX века.
Подлинная история шелковичного дерева, росшего во дворе дома Шекспира в Стратфорде-на-Эйвоне, малоизвестна широкой публике. Писатель и актер Кейр Катлер представляет увлекательный исторический отчет о том, как это дерево превратилось в один из самых ценных активов города, и почему его удаление расценивалось как святотатство. Эту подлинную историю очень немногие профессора решаются рассказывать своим студентам, поскольку она ставит под сомнение догму об авторстве Уильяма Шекспира.
Эта книга – не очередной учебник английского языка, а подробное руководство, которое доступным языком объясняет начинающему, как выучить английский язык. Вы узнаете, как все подходы к изучению языка можно выразить в одной формуле, что такое трудный и легкий способы учить язык, почему ваш английский не может быть «нулевым» и многое другое. Специально для книги автор создал сайт-приложение Langformula.ru с обзорами обучающих программ, словарем с 3000 английских слов и другими полезными материалами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.