Лилит - [15]

Миша был с папой согласен. Пусть Лиза отдыхает, а Миша выяснит у неё, что произошло и сам разберётся с обидчиком. Зачем привлекать ментов?

Мама сказала, что уложит Лизу на диване в гостиной. Миша приготовил для девушки свою чистую футболку, полотенце и тапочки.

– Одни косточки, смотреть больно, – схватившись за сердце сказала мама, когда Лиза вышла из ванной. – Пойдём на кухню. Я покормлю тебя.

Лиза не стала отказываться от плотного ужина. Ела она с аппетитом. По маминому лицу было видно, что она жалела Лизу, и наверняка, думала, что Лизу не кормят. А, может, это было правдой.

Папа давно ушёл в спальню, мама осталась на кухне, а Миша сидел в гостиной с Лизой до тех пор, пока она не заснула, что произошло через пять минут после того, как Лизина голова коснулась подушки.

Миша так и не смог добиться от Лизы вразумительного ответа. Она явно покрывала кого-то близкого. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это её отец. Лиза же сама говорила, что тот выпивает. Он единственный родственник, который у неё остался, иначе бы зачем она искала ночлег. Миша решил, что завтра же он пойдёт и набьёт морду пьяному ублюдку. А Лизу нужно спасать. Пусть живёт у него, лишь бы родители не были против.

Миша почти уснул, как дверь в его комнату открылась. Он сел в кровати.

– Прости, не хотела тебя будить, но я не могу уснуть. Сердце колотится и всё время какие-то шорохи слышатся. – Лиза подошла к его кровати. – Может у вас есть снотворное или успокоительное?

– Ты же спала, когда я уходил, – удивился Миша.

– Да, вырубило минут на двадцать. А дальше никак.

– Ты садись, я сейчас за аптечкой сбегаю. – Миша вернулся в комнату, держа в руке коробочку с таблетками. Аптечка хранилась в ванной, но Миша плохо разбирался, какие таблетки от чего.

– Ты найдёшь сама? – Миша вывалил содержимое на кровать.

– Да, спасибо.

Лиза довольно долго швырялась в лекарствах, но всё же ей удалось найти какое-то успокоительное.

– Если тебе страшно, ты можешь спать у меня, – сказал Миша.

Лиза была невероятно нежной. Её кожа пахла чем-то цветочным, а тонкие запястья выглядели крайне беззащитными. Мише захотелось взять её руку. Ощутить, что она настоящая, живая, не кукольная. Лизины пальцы завораживали. Он мог перебирать их вечно.

Лиза откликнулась. Видно, что ей и самой хотелось трогать Мишу. Накаченные мышцы и колючие волосы были полной противоположностью её телу. Всё случилось само собой. Они просто лежали, гладили друг друга, но страсть оказалась настолько сильной, что они не смогли сдержаться. Миша был аккуратен. Его опыт помогал Мише действовать уверенно, но в то же время нежно, ведь для Лизы всё происходило впервые.

Во время близости Миша физически чувствовал, что он перерождается в другого человека. Его прошлая гнилая сущность растворялась, а на её месте росло нечто сильное, светлое и совершенно незнакомое.

Утром Миша слышал, как дверь в его комнату тихо приоткрылась. Он так и не понял, кто из родителей заходил, но за завтраком они ничего не сказали и не спросили по поводу их с Лизой совместной ночевки.

Утром Миша был уже другого мнения о Лизином отце. Сейчас ему казалось, что нужно с несчастным поговорить, нужно спасать его из запоя, класть в больницу, если понадобится. Материально родители Миши помогли бы, он в этом не сомневался.

В тот день был выходной, но Миша не остался дома.

– Ты куда? – Спросила мама.

– Не волнуйся. Я скоро вернусь, мне нужно Лизе помочь, – Лиза же согласно закивала, а мама ошарашенно уставилась на Мишу.

Ну, конечно, он никогда так вежливо не разговаривал с родителями. Ему теперь многое предстоит переосмыслить. Например, как дальше выстраивать общение со своими врагами. Он же не может только кулаками объясняться, но слова до них не доходят.

– Всё. Пришли. – Лиза оторвала его от размышлений.

Знакомая девятиэтажка совсем не изменилась со вчерашнего дня. Ночью Лиза рассказала, что отец избил её, потому что думал, что Лиза стала проституткой. Её вчерашний непотребный вид с порванной одеждой без пуговиц слишком впечатлил отца, и ещё соседка наплела, что на дорогих иномарках только шлюх подвозят, вот папа и разозлился. Он ведь хотел уберечь дочь, но понимал, что бессилен, особенно в пьяном виде. Миша не знал, как разговаривать с человек, много старше его самого, который нуждается в помощи, и в то же время опасен для окружающих.

Лиза жила на четвёртом этаже. Они поднялись пешком, вошли в длинный коридор, где располагалось восемь дверей, одна из которых была приоткрыта. У алкашей принято не запирать двери?

– Пап? – Лиза была встревожена. Она влетела в квартиру, и Миша последовал за ней. – Вы кто?

Из комнаты показалась женщина явно не славянской наружности. Она была похожа на ту, что Миша видел недавно в паре со старикашкой. Но вот та же самая это дама или другая, Миша сказать не мог. Уж очень они между собой похожи, эти азиаты.

Женщина направилась к выходу. Она не произнесла ни слова, но чувствовала себя очень уверенно. Она посмотрела на Мишу, уделив должное внимание его лицу. Что она там столько времени высматривала, если его уродство пропало? Обычно так на него пялились, когда бордовые пятна были на месте.